Русская  Греко-Кафолическая Церковь

История

Общины

Библиотека

Ссылки

E-mai

Исторический очерк

Оглавление

Присоединение к Риму и становление воссоединенной Церкви

Выживание Униатской церкви в Речи Посполитой

Судьба униатов в Российской и Австрийской империях

Эпоха Шептицкого *

Запрет унии в СССР

Греко-католики в современном мире

Иллюстрации

Список иллюстраций

Использованная литература:

Кельсиев В. И.

Четыре века назад Киевская митрополия Константинопольского патриархата состояла из собственно Киевской, Владимирско-Брестской, Луцко-Острожской, Полоцко-Витебско-Мстиславской, Турово-Пинской, Холмско-Белзской, Львовско-Галицко-Каменецкой и Перемышльско-Сяноцкой епархий. Ее верующие называли себя “христианами греческого закона”. В те времена народы делились скорее по религии, чем по языку. Простые русины Речи Посполитой не понимали догматических расхождений между Восточной и Западной церковью. Они полагали, что у каждого народа на земле есть своя вера. У поляков - польская вера, а у русинов - "руська вера". Люди одной веры должны уважать людей дугой веры. Нельзя переходить из одной веры в другую.

В XVI в. Европу всколыхнула Реформация и Контрреформация, духовная же жизнь Киевской митрополии протекала без сильных потрясений. Согласно праву патроната, землевладельцы решали, кто будет священником в храмах, находящихся в их владениях. Они представляли искателя священства епископу и обещали, что будут его содержать. Уровень образования не имел серьезного значения при рукоположении. Обычно кандидаты из потомственных священнических семей умели читать и писать по-славянски, знали наизусть отрывки из Священного писания и основные молитвы. Кандидатов на епископскую кафедру выдвигало собрание шляхетства греческого обряда и представляло для утверждения главному раздавателю “духовных хлебов” - королю Речи Посполитой, который и утверждал соискателя за политические и военные заслуги последнего или его поручителей.

Хотя Речь Посполитая была в то время самым веротерпимым государством Европы, к христианам греческого обряда часто относились как к гражданам второго сорта. Польские духовные писатели называли их "схизматиками", церкви “синагогами”, а епископов “владыками” (в смысле:. "ненастоящие епископы"). Обычный латинский епископ занимал более значительное общественное положение, чем Киевский митрополит. Владык не пускали в сенат, в отличие от их собратий латинского обряда. Православные храмы были обязаны отчислять десятую часть своих доходов ближайшему костелу. Всеми привилегиями обладали только польские и литовские шляхтичи римского обряда, которые чувствовали себя завоевателями и колонизаторами восточно-славянских земель. Русинское шляхетство стремилось упрочить и приумножить свои права, важнейшим из которых они считали право раздачи “духовных хлебов” в своих владениях.

Славянский язык постепенно выходил из литературного употребления. Русинские церковные писатели писали на польском, который был понятен большинству граждан Речи Посполитой.

Для поддержания благолепия храмов в городах существовали т.н. церковные братства, которые вначале только собирали пожертвования, но постепенно стали определять всю приходскую жизнь. Братчики приобретали у экзархов константинопольского патриарха грамоты на ставропигию, т.е. на выход из подчинения местного епископа, и устанавливали в церквях собственные порядки. Они держали в своих руках ключи от храмов и дарохранительниц, нанимали лояльных себе священников, а верных епископу изгоняли. Братчики распоряжались церковным имуществом, которое закладывали и пускали в оборот. Они решали, на что тратить церковные доходы. Братства часто не слушались местных епископов. Для того, чтобы сместить провинившегося священника, епископ греческого обряда не мог, как это было в других странах, обратиться к государству, а собирал группу знакомых вооруженных дворян, пленял нарушителя и доставлял к себе на суд.

Городские жалобные книги того времени были переполнены доносами духовенства и мирян друг на друга. Епископы упрекали братства в неблагочестии и незнании веры. Миряне писали о том, что у епископа все монахи - блудники, а все священники - двоеженцы. За обвинениями стояли имущественные тяжбы.

В конце XVI ст. епископы Киевской митрополии решили ежегодно собираться на соборы, чтобы решить, как обновить церковную жизнь и не допустить, чтобы церковные благодетели уходили в кальвинизм. На этих соборах родилась идея воссоединиться с Римским папой, как гарантом священного авторитета, прав духовенства.

Навстречу им пошли миссионеры Общества Иисусова, желавшие укрепить монолитность видимой Церкви перед лицом протестантизма. В 1577 году иеромонах Петр Скарга ОИ написал для русинского дворянства Речи Посполитой книжку “О единстве Церкви Божьей под одним пастырем”, в которой описывал преимущества триумфального римского католичества перед бледным греческим православием. Русинскому шляхетству, господствовавшему в церкви, он советовал собрать сеймик, присоединиться к Римской церкви и указать подчиненному духовенству признать власть папы.

Богатейший магнат Речи Посполитой князь Константин Острожский, воевода Киевский, прочитав вышеупомянутый труд, обсуждал с латинскими духовными особами возможность союза между Киевской и Римской церквями. В то время он был окружен друзьями протестантами и в письмах призывал владык реформировать таинства восточной церкви.

В 1580-е православный шляхтич Ипатий Потий, будучи земским судьей и кастеляном в Бресте участвовал в диспутах о церковном единстве, которые устраивал у себя дома луцкий латинский епископ Бернард Мацейовский. Ипатий Потий пригласил из Рима о. Петра Аркудия, доктора богословия, выпускника греческой коллегии св. Афанасия. Аркудий перевел на славянский язык папские документы про византийский обряд в Католической церкви и исповедание веры, которого следует придерживаться приступающим к единству с Апостольским римским престолом. Петр Аркудий служил в костелах по греческому обряду и проповедовал за единство Церкви в духе решений Ферраро-Флорентийского собора.

В 1589 г. Константинопольский патриарх Иеремия II проехал по территории Руси, где кроме иных деяний отстранил митрополита Онисифора Девочку за каноническое несоответствие должности (как ему сказали) и благословил князя Константина Острожского начать переговоры о соединении церквей с польскими епископами и богословами. Он вывел за вознаграждение несколько крупных братств из подчинения местных владык, поручив им смотреть за епископами, судить священников братских храмов и назначил своим представителем (экзархом) епископа Кирилла Терлецкого. Митрополитом шляхтичи избрали Михаила Рогозу, которому Иеремия подписал грамоту не разрешать служить в Украине греческим монахам и епископам, которые часто приезжая за пожертвованиями, раздавая при этом различные благословения и анафемы по просьбам жертвователей, чем расстраивали церковный порядок.

Епископ Гедеон Балабан донес патриарху на Кирилла Терлецкого и других епископов, претендовавших на его имущество. Патриарх исправлял благочестие, запретил приносить пасхальные куличи в храм на освящение, усмотрев в сем отголосок язычества. Владыка львовский Гедеон Балабан после его отъезда отменил его распоряжение и вновь благословил этот обычай.

В конце июня 1590 года архиереи собрались в Бресте. 4 епископа Кирилл Терлецкий, Леонтий Пельчицкий, Гедеон Балабан, Дионисий Збируйский подписали грамоту о намерении присоединиться к Риму.

На Пасху 1591 года луцкий староста Александр Семашко, новобращенный латинянин, издевался над православными. Арестовал епископа Кирилла Терлецкого, расхитил его имущество, с верующих брал деньги за вход в церковь.

В июне 1591 года на следующем соборе в Бресте владыки решили выбирать самостоятельно четырех кандидатов на вакантные престолы для представления королю, отстранив от участия знатных шляхтичей. Они вновь формально подчинили львовское и виленское братства власти местных епископов, даровав им привилегии печатания духовной литературы, много говорили об издательской и просветительской деятельности.

2 января 1592 г. в ответ на жалобы русинского духовенства на притеснения со стороны польских шляхтичей король издал универсал, в котором очередной раз гарантировал права духовных особ и запретил вмешательство дворянства в их дела. Против луцкого старосты Александра Семашко было возбуждено 8 дел за издевательство над православными. 18 июня 1591 года епископ Кирилл Терлецкий пришел вместе с ним в суд. Они торжественно помирились и прекратили взаимные тяжбы.

В 1592 году епископы Киевской митрополии, памятуя об Онисифоре Девочке, просили короля их защитить, если константинопольский патриарх сместит их с кафедр.

12 февраля 1593 года в Константинополе 4 восточных патриарха благословили усвоить Московскому патриарху, титул, который раньше принадлежал Киеву “всея Руси и всех северных стран”. Впервые после II Вселенского собора до 5-ти канонических патриархатов был присоединен новый.

В мае 1593 года князь Острожский написал к епископу Ипатию Потию о падении благочестия в митрополии. Он предложил начать переговоры о воссоединении с Римом совместно с Молдавской и Московской церквями, чтобы обеспечить сохранение традиций и равных прав восточных церквей. Он желал: "1) чтобы прежде всего нам всецело оставаться при всех своих обрядах, какие содержит Восточная Церковь; 2) чтобы паны римляне церквей наших и их имений на свои костелы не отбирали; 3) чтобы по заключении унии они не принимали тех из наших, которые захотели бы перейти в католичество, а особенно не принуждали к тому при заключении браков, как обыкновенно делают; 4) чтобы духовные наши были в таком же почете, как их, а особенно чтобы наш митрополит и владыки имели место в раде и на сеймах, хотя и не все; 5) нужно переслаться с патриархами, чтобы и они склонились к унии и мы единым сердцем и едиными устами хвалили Господа Бога; 6) нужно послать к московскому и к волохам, чтобы и они вместе с нами согласились на унию: всего лучше, по моему мнению, в Москву послать отца епископа Владимирского, а к волохам - Львовского; 7) нужны также исправления некоторых вещей в церквах наших, особенно касательно людских вымыслов; 8) весьма нужно позаботиться о школах и свободных науках, особенно для образования духовенства, чтобы мы могли иметь ученых пресвитеров и хороших проповедников, ибо оттого, что нет наук, в нашем духовенстве великая грубость умножалась". Князь предложил епископу Луцкому Ипатию Потию отправиться в Москву, чтобы убедить царя присоединиться к Риму, но последний отказался, вспомнив, судьбу митрополита Филиппа Колычева.

Конфликту между братском и епископом Гедеоном Балабаном во Львове казалось не будет конца. Братчики не признали решений собора о подчинении их местному епископу и донесли на его аморальное поведение митрополиту Михаилу Рагозе. Львовяне говорили: "Если не исправится в Церкви беззаконие, то вконец разойдемся, отступим под римское послушание и будем жить в безмятежном покое."греческому обряду._

В 1593 году Епископ Гедеон Балабан упросил короля назначить комиссию для решения вопроса, кому должна принадлежать власть над церквами львовского братства. Эта комиссия, состоявшая из четырех латинян и одного православного, постановила вернуть храмы Балабану. Митрополит Михаил 15 февраля 1593 года вызвал Балабана в церковный суд за нарушение канонов, запрещавших рассматривать духовные дела в светском суде. Гедеон не явился. 27 июня собор епископов отлучил его заочно. Решение собора вручили епископу Гедеону при двух благородных свидетелях, но владыка продолжал священнодействовать.

Год спустя Гедеон вновь не явился на очередной митрополичий собор и, кроме того, объявил сам собор незаконным. У себя в епархии владыка продолжал экспроприировать имущество братства и митрополита, не обращая внимания на церковные проклятия свыше.

26 сентября 1594 года по определению Собора, митрополит Михаил изверг Гедеона Балабана из сана и сообщил об этом канцлеру Польши Яну Замойскому. В связи с тем, что владыки вели переговоры о соединении с Римом, то дело о смещении Гедеона Балабана так и осталось неутвержденным королем.

28 января 1595 года епископ Львовский Гедеон Балабан вместе с высшим духовенством, архимандритами Киево-Печерского, Супрасльского, Дерманского и других крупных монастырей подписал клятву послушания Римскому папе в соответствии с решениями Ферраро-Флорентийского собора. Выражалось стремление освободиться от поборов и вмешательства бродячего греческого духовенства и крупного шляхетства в духовные дела.

К январю 1595 года все епископы митрополии письменно присоединились к условиям союза с Римом. Епископ Брестский Ипатий Потий написал книгу “Уния греков с костелом римским”, где живым славянским словом убеждал читателей в пользе единства.

17 февраля 1595 года латинский архиепископ Львова уведомил нунция Маласпини о завершении предварительных переговоров с русинскими владыками. Польская сторона требовала более отчетливо выразить послушание папе и отречься от константинопольского патриарха. В ответном послании нунций надеялся, что Московская патриаршая церковь последует в унию по примеру Киевской митрополии.

1 июня 1595 года владыки составили 33 артикула унии, где признавали главенство папы, требовали гарантий сохранения восточных обрядов, давней отеческой веры, запрета на переход в латинский обряд и государственного противодействия вмешательству греческих странников.

Епископ Ипатий Потий сообщил князю Константину Острожскому об успешных переговорах с Римской церковью, что последнего разозлило. Острожский решил, что вхождением в союз с Римом православная иерархия пытается освободиться из под опеки русинского дворянства. Он поссорился с Потием и оставил свои воссоединительные идеи.

В августе король и нунций согласились с артикулами. Несмотря на то, что королевская комиссия сомневалась в целесообразности унии, ибо она ничего не давала Польскому государству и нации, король обещал предоставить восточным владыкам такие же привилегии, как и латинским.

Князь Острожский начал выяснять, кто из подвластного ему епископата замыслил унию. Зачинатель переговоров львовский епископ Гедеон Балабан и перемышльский владыка Михаил Копыстенский заколебались и перешли на сторону князя - самого богатого магната Речи Посполитой.

В середине ноября 1595 года в Вечный город прибыли владыки Кирилл Терлецкий и Ипатий Потий. Их достойно приняли в Римской Курии, воздали честь как епископам. Они встретились с папой Климентом VIII и просили принять их в лоно католической Римской Церкви с сохранением обрядов. 23 декабря на торжественной церемонии в Константиновом зале, согласно процедуре, разработанной греческой конгрегацией для христиан византийского обряда, Потий по-латыни, а Терлецкий по-славянски произнесли Символ веры с прибавлением Filioque. Кроме того, они подписались под определениями Ферраро-Флорентийского и Тридентского соборов. Владыки следовали дипломатическому протоколу, который требовал отдать честь верховному понтифику как главе церкви и светского государства. Папа сказал им: "Я не хочу господствовать над вами; хочу на себе носить тяготы ваши". Потом, обняв и облобызав обоих владык, объявил во всеуслышание, что принимает их, как и отсутствующих митрополита Михаила и всех русинских епископов, с их клиром и мирянами, живущими во владениях польского короля, в лоно католической Церкви и сочетает и соединяет с нею в одно тело.

30 декабря 1595 г. епископы Потий и Терлецкий написали послание из Рима к Краковскому митрополиту Юрию Радзивиллу, что исповедание греческой веры сохранено для них нерушимо святейшим отцом, и им оставлены не только все обряды и таинства, но и Символ веры в древнем виде, без прибавки "и от Сына". В начале марта владыки отравились на Русь, везя с собой буллу “Decet Romanum Pontificem”, которая утверждала новый порядок замещения митрополичьей и епископских кафедр через выборы на церковном соборе, а не на собрании благородного шляхетства.

В Риме была оглашена булла „Magnus Dominus et laudabilis nimis“. Она констатировала: “не являются членами Христова Тела, каким является Церковь те, кто не присоединены до видимой главы этой Церкви, до Римского Верховного Архиерея“. Сообщалось о принятие владык и „natio Ruthenica“(русинского народа), в лоно Римско-католической церкви при сохранении всех восточных обрядов и церемоний. Из Рима событие представлялось как обращение и примирение русинов с Римской церковью.

7 февраля 1596 года папа направил 16 посланий к государственным и церковным деятелям Речи Посполитой, где просил поддержать унию. Он сообщил, что владыки признали папскую власть над Киевской митрополией, исповедовали католическую веру, отреклись от предшествующих заблуждений и ересей.

По возвращении епископа Ипатия в Брест, Свято-Никольское братство, которое он ранее основал, отнеслось к нему враждебно, ибо про него князь Острожский уже сообщил, что он отступил от родной веры и принял польскую. Потий собрал все духовенство и отслужил Божественную литургию. Увидев, что обряды остались неизменными, братчики приняли его сторону.^.

30 августа 1596 года александрийский патриарх Мелетий Пигас написал письмо князю Константину против главенства папы и дал совет избрать себе нового митрополита и епископов. Князь Острожский напечатал это послание и разослал православным шляхтичам. Вскоре на Русь прибыл александрийский архимандрит Кирилл Лукарис, будущий многократный патриарх и иеродиакон Константинопольской церкви Никифор, имевший грамоту экзарха.

В октябре Киевский митрополит Михаил Рагоза созвал поместный собор в Бресте для обсуждения договоренностей, подписанных в Риме. Заседания собора должны были состояться в церкви Св. Николая. Участники собора прибыли в Брест и поделились на две группы - сторонников и противников воссоединения.

Группа противников во главе с князем Острожским, вступившего в город с вооруженным отрядом и артиллерией, не пришла в Никольский храм, а собралась в доме протестанта пана Райского. На заседания собора присутствовали местные кальвинисты, поддерживавшие православных в борьбе с "папежниками". Оба собора провозгласили свою каноническую правосильность и объявили своих противников отступниками от исторической апостольской и отеческой веры.

Согласно канонам, только митрополит созывал поместные соборы, судил епископов, смещал их с престолов и управлял вакантными епархиями. На основании своих прав собравшиеся во главе с митрополитом судили и отлучили епископов Балабана и Копыстенского и иже с ними за отказ прибыть на собор. На основании грамоты, полученной от Патриарха Иеремии при посвящении в сан, митрополит Рагоза анафематствовал диакона Никифора и других приехавших с ним греков за вмешательство в дела митрополии.

В это же время иеродиакон Никифор предъявил собравшимся в доме пана Райского грамоту умершего за год до этого вышеупомянутого патриарха Иеремии II. В его правомочности присутствующие вначале сомневались, ибо не помнили случая, чтобы дьякон обладал правами назначать, смещать и судить епископов. Как было написано в грамоте, великий дьякон имел право "занимать первое место на всех Соборах в пределах Цареградского патриархата, иметь преимущество чести пред самими митрополитами и именем Вселенского патриарха решать на Соборах все вопросы, касающиеся веры и Церкви." Ранее Никифор был в Молдавии, где за политическую деятельность был посажен в тюрьму воеводой Иеремией Мовилой (отцом будущего митрополита Петра Могилы). Никифор как и прочие греки не знал славянского языка, поэтому собором руководил князь Острожский. Собравшиеся у пана Райского отлучили митрополита и 5 епископов за непослушание Константинопольскому патриарху. В момент отлучения константинопольский патриарший престол был вакантен, каноническое неправомочие диакона Никифора было очевидно для Рагозы и неочевидно для князя Острожского.

Брестские отцы в церкви Св. Николая 8 октября по старому стилю издали грамоту с девятью печатями о кафолическом единстве с Римской церковью на основе решений Ферраро-Флорентийского собора, которая до сих пор хранится в Архиве Ватикана. Киевский митрополит утвердил свои права почти до патриархальных.

После завершения заседания оба собора послали своих гонцов в Варшаву, чтобы заверить решения своих соборов декретами государственной власти. Король издал универсал, в котором подтвердил решения митрополичьего собора и обратился с известием о произошедшем воссоединении (унии) к народу Речи Посполитой. Присоединенных христиан стали называть по-польски “унитами”, а церковь “унитскою”. Сторонников Константинопольской юрисдикции именовали "дезунитами" (разъединенными).

Из Бреста воссоединившиеся владыки отправились по своим епархиям, чтобы огласить итоги собора. Сторонники князя Острожского рассылали грамоты о предательстве митрополита и владык, которые тайно приняли "польскую" веру и собираются сдать свои епархии латинским бискупам. Виленское Свято-Троицкое братство после Бреста перестало считать Михаила Рагозу своим митрополитом, хотя белое духовенство осталось ему верным. В Слуцке толпа пасомых чуть не побила его камнями.

Архимандрит Киево-Печерской лавры Никифор Тур отказался содержать Рагозу за счет монастыря, как было решено ранее в Бресте, и перешел к противникам унии. Король потребовал от Киевского воеводы князя Острожского отстранить Тура от архимандрии, но Острожский, наоборот, морально и материально поддержал последнего.

Рагоза попытался с помощью верных ему шляхтичей захватить имущество лавры в Литве, но Никифор Тур послал туда отряд своих людей, отвоевавших земли и недвижимость назад. Митрополит Михаил смирился.

В 1597 году в Сейме дворянство “старой греческой веры” обвинило воссоединенных владык в нарушении своих исторических прав и привилегий и потребовало от короля сместить их с кафедр. Шляхтичи, содержавшие храмы, велели своим подчиненным священникам не слушаться подписавших унию епископов. В ответ владыки отнимали у них антиминсы. В суды посыпались жалобы от шляхтичей в хищении принадлежащего им имущества.

Владыки созывали епархиальные соборчики, где объясняли духовенству смысл произошедшего соединения, предлагая подписать грамоту о верности папе, на что решались далеко не все, полагая, что это означает переход в "польскую" религию. Епископ Ипатий Потий постановил в дальнейшем рукополагать только тех кандидатов, которые произнесут католическое вероисповедание и присягу на верность Римскому престолу. После очередного бунта Свято-Николаевского братства, Потий распустил его своим декретом, а братскую школу передал под руководство ученого священника о. Петра Аркудия.

4 августа 1597 года Александрийский патриарх Мелетий Пигас назначил Львовского епископа Гедеона Балабана экзархом Киевской митрополии. Балабан разъезжал по митрополии под охраной отряда Острожского и рукополагал с подачи шляхтичей кандидатов на пустовавшие приходы. У своего давнего противника Кирилла Терлецкого Балабан экспроприировал Жидычинскую архимандрию с имуществом и доходами. Король ожидал, что Гедеон Балабан и Михаил Копыстенский еще покаются и придут к унии, поэтому их не беспокоил.

В 1598 году владыка Потий убедил большинство шляхетских семей Бреста присоединиться к Риму. В следующем году после смерти митрополита Рогозы, его земли и имущество последнего забрала православная шляхта в наказание за измену “давней греческой вере”.

18 мая 1599 в Вильно собрались православные и протестантские дворяне, чтобы отстоять свои права на церковное имущество, не допустив его передачи тем, кто признал главенство папы. В киевской провинции они выбрали 120 провизоров для наблюдения за действиями иерархии и составления жалоб. В подписанном Акте конфедерации выражалось полное единомыслие православия и протестантизма в учении о церкви.

В суды стали часто поступать жалобы сомнительного характера. Например, про Потия писали, что он ранее обращался в иудаизм и что патриарх Иеремия вновь обратил его в христианство. Героем жалобных книг стал епископ Кирилл Терлецкий, постоянно обвинявшийся в насилии и непристойном поведении мещанами и дворянами тех мест, где он пытался восстановить свою власть над церковным имуществом.

В 1600 году Киевским митрополитом был избран Брестский епископ Ипатий Потий, известный церковный писатель в пользу унии.

Ему удалось выиграть дело в сеймовом суде по обвинению воссоединенной иерархии в нарушении прав шляхты. Он заявил, что церковь греческого закона издавна пользовалась привилегиями, которые были даны митрополии вскоре после подписания Флорентийской унии, т.е. тогда, когда существовало видимое общение с Римским престолом. Кроме того, уния является чисто церковным делом и сейм не имеет права судить ее участников. Король провозгласил униатских владык невиновными.

Вскоре после этого Потий отвоевал церковное имущество под Могилевом и передал его доходы на содержание семинарии. Воевода Острожский не пускал митрополита Потия в Киев. Митрополит подал в королевский суд. Король послал в Киев судебного исполнителя шляхтича Лаврентия Лозку для изъятия церковного имущества в пользу митрополита. Лозке удалось описать Софийский собор и Выдубецкий монастырь с двумя селами. Он договорился с выдвиженцем Острожского архимандритом Киево-Печерской лавры Елисеем Плетенецким о примирении и разделе доходов.

В Вильно проповедник Свято-Троицкого братства мирянин Стефан Зизаний ии.илия и Герасима запретили в священнослуженпризвал братчиков не подчиняться митрополиту Потию. Еще в 1595 году в Новогрудке собор епископов осудил Зизания, за книгу на польском языке с изложением протестантских взглядов. Под осуждением подписался и Гедеон Балабан, позже оправдавший Зизания. Потий закрыл храм за святотатство (проповедь еретика) и отобрал у братчиков монастырь. Священников Карпа Лазаровича и Григория Ждановича, рукоположенных Гедеоном Балабаном на его территории запретил в священнослужении. Светские власти предписали им покинуть город.

Братчики начали строить себе новую резиденцию при храме Св. Духа, в честь которого они переименовали себя в 1605 году в Братство Святого Духа.

В Слуцке Троицкая архимандрия перешла к Потию, монахи приняли его сторону, но белое духовенство упорствовало. Потий послал туда протопресвитера Афанасия Герасимовича, который побеседовал с местным духовенством и собрал с них подписи о верности митрополиту. “Помните, что я не Рагоза” - предупредил белое духовенство строгий архипастырь.

Вскоре к Потию перешел и Супрасльский Благовещенский монастырь с архимандритом Илларионом Масальским. Однако вскоре Илларион вместе с монахом того же монастыря Самуилом Синчило взбунтовался против митрополита, который их отлучил и выгнал из монастыря. Синчило покаялся и после трехлетней жизни в монастыре на хлебе и воде был посвящен Потием в иеромонахи и назначен наместником Виленского Свято-Троицкого монастыря. Масальский поскитался по разъединенным монастырям и опять вернулся к Потию на покаяние. Потий вернул его на архимандрию.

Когда виленский монастырь Св. Троицы, присоединился к Унии в нем был всего один монах. Вскоре туда постригся выпускник римской коллегии св. Афанасия Иоанн Вельямин Рутский с именем Иосиф, и другие молодые иноки, среди которых сын сапожника Иоанн Кунцевич.

В 1601 митрополит основал в Вильно первую духовную семинарию восточного обряда во главе с ректором о. Петром Аркудием. Деньги на помещение дал местный латинский епископ Бенедикт Война.

Близ Владимира-Волынского Потий запретил в священнослужении настоятеля храма Св. Василия о. Мартына Василевского за непослушание. Ктиторы храма дворяне Загоровские разрешили священнику служить далее. Узнав об этом Потий, послал к нему своего дьякона, который за рукав привел его в церковный суд. Прихожане ударили в набат и в отместку поймали митрополичьего слугу Исаака Долмацкого, побили и посадили в храм под замок. Митрополит вместе с вооруженной охраной отбил своего человека. Увидев, что он в крови, Потий забрал из храма антиминс, Св. Тайны и опечатал храм до нового освящения за пролитие крови.

В кафедральном соборе митрополит велел о. Василевскому облачиться в иерейские ризы и по требнику он совершил над ним чин извержения из сана, снимая с него по очереди все облачения, и, в конце концов, постриг его наголо, чтобы изгладить знак сана - выстриженное крестообразно гуменцо. После того как Потий его отпустил, священник вернулся в храм и продолжал служить под охраной Загоровских. Потий подал на них жалобу в суд. В ответ Загоровские обвинили его в вооруженном нападении, разбое и избиении православных.

Позже на Потия жаловались за совместительство Владимирского епископства и Киевской митрополии. Из-за постоянных просьб из Киева король передал доходы от Печерской архимандрии от Потия самому монастырю.

Потий обрел в одной из сельских церквей старую славянскую рукопись. В ней он обнаружил послание Киевского митрополита Мисаила к папе Сиксту IV, написанное в 1476 г. Он принес найденную рукопись в виленский магистрат, засвидетельствовал ее древность и опубликовал на славянском и польском языках, что привлекло сердца образованных шляхтичей к унии.

Митрополит ездил во Львов для проповеди и увещевания Гедеона Балабана, но братчики Успенского братства закрыли перед ним врата храмов. Потий пожаловался королю, доказывая свою власть над Львовской епархией, но напрасно.

После жалоб печерских монахов на архимандрита, король назначил киевского латинского епископа Христофора Казимирского ответственным за выбор нового архимандрита. Князь Острожский не допустил бискупа до лавры. Прошло двое параллельных выборов: в католических победил митрополит Потий, в православных - кандидат Острожского Елисей Плетенецкий.

Острожский отправил Плетенецкого к папскому нунцию с просьбой содействовать утверждению своего кандидата на архимандрию. Взамен обещал приступить к единству с Римской церковью. Нунций сказал, что сначала единство, а потом утверждение Плетенецкого. 3 апреля 1604 года папа Климент VIII написал письмо князю Острожского с призывом присоединиться к Божьей церкви. Острожский ответил, что попробует убедить в необходимости единения Константинопольского и Александрийского патриархов, с которыми у него доверительные отношения. Каменецкий кастелян Яков Претвич заверил папу, что если даже патриархи откажутся, Острожский все равно присоединится к Риму.

После того, как король с согласия Потия утвердил Плетенецкого на Печерскую архимандрию, князь Константин возобновил борьбу с унией и лично с Потием.

В ноябре 1605 в Москву в составе делегации Апостольского престола приезжал монах Троицкого униатского монастыря Иосиф Рутский, происходивший, как говорили, из старинного рода московских бояр Вельяминовых, бежавших в Литву от Ивана Грозного. В начале 1606 года он беседовал с Дмитрием Самозванцем, босым кармелитом Павлом Симоном и иезуитом Николаем Чужовским о присоединении Московской церкви к унии. Договорились о приезде в восточнославянские монастыри латинских монахов, которые показали бы пример истинного благочестия в католическом духе. Рутский поехал в Рим для благословения. Папа указал послать несколько босых кармелитов для обновления монашеской жизни в восточные монастыри. Желающих кармелитов не нашлось. Рутский обратился к иезуитам, те откликнулись и пришли на жительство в Троицкий монастырь. Святодуховские братчики обвинили униатов, что они продали церкви и монастырь иезуитам.

После реорганизации Свято-Троицкого братства, митрополит Потий назначил князя Федора Скумина-Тышкевича, присоединившегося с большой группой шляхты к унии, его главой.

Виленское братство Святого Духа подало в суд на Потия и Троицкое братство за присвоение привилегий. Началась долгая тяжба за право первородства. В разгар борьбы архимандрит Свято-Троицкого монастыря Самуил Синчило перешел на сторону противников унии и сговорился со святодуховцами занять все имущество митрополии и присягнуть Константинопольскому патриарху. Рутский узнал о планах Синчило и защитил Троицкий монастырь.

Протопресвитер Варфоломей Зашковский собрал белое виленское духовенство, отрекся от послушания Потию, целовал крест на верность Константинополю, после чего святодуховцы захватили все храмы и митрополичью резиденцию. Ожидали, что на предстоящем Сейме удастся отменить унию. Король велел вернуть имущество митрополиту. Виленский магистрат, где большинство составляли православные и протестанты, не подчинился. Святодуховцы продолжали осаду Свято-Троицкого монастыря. В конце концов, архимандрита Синчило удалось изгнать из Вильно, и город успокоился.

Вскоре против Потия взбунтовалось белое духовенство в Гродно и Новгороде-Волынском. Потий подал в суд, который постановил имущество Потию вернуть, а виновных в его захвате гродненского протопресвитера Василия Вербовицкого и новгородского священника Константина Григоровича приговорил к изгнанию. Григорович сразу же покаялся и присягнул на верность митрополиту, который восстановил его в должности.

Потий на собраниях духовенства не уставал повторять, что не отдавал иезуитам монастыря, а лишь пытался возродить в нем дух истинного монашеского благочестия. В Вильно по суду королевские слуги описали все церковное имущество и передали его митрополиту, кроме церкви Святого Духа. Святодуховцы опять восстали. Когда митрополит въехал в город на коне, гайдук Иван Тупека ударил его саблей. Потий закрылся рукой, сабля отрубила ему средний и безымянный палец и разбила цепь наперсного креста. Митрополит упал на землю в крови. Тупеку схватили, но Потий сказал, что простил его. Покушение на жизнь духовной особы, тем более во время визита в город короля, каралось четвертованием. Потий просил о помиловании и послал к приговоренному в темницу своего монаха Иосафата Кунцевича, который пробыл с ним до самой казни. Тупека не сказал, почему он хотел убить митрополита, но покаялся и исповедывался.

Несмотря на решения Брестского собора, король продолжал назначать на кафедры не кандидатов, выбранных на соборе епископов, а выдвиженцев влиятельных дворян.

В 1607 году на Луцкую кафедру после смерти Кирилла Терлецкого был выдвинут своими собратьями шляхтич Евстахий Малинский, вдовец, ранее трижды женатый. Папа по запросу нунция дал ему диспенсацию.

После смерти Гедеона Балабана король утвердил на кафедру Иеремию Тысаровского по рекомендации львовского латинского архиепископа Замойского. Иеремия пообещал папе присоединиться к Риму и поехал в Яссы, где принял посвящение из рук православного митрополита Сучавского Анастасия, сложив присягу на послушание Константинополю. Для спокойствия в державе король разрешил ему служить во Львове. После смерти Константина Острожского в 1608 году, центром сопротивления унии стало виленское Святодуховское братство, где печаталась антиуниатская литература.

В 1608 году в Киеве взбунтовались монахи Печерского монастыря против архимандрита Елисея за расточительный образ жизни и нерадение о братии. Воспользовавшись этим, митрополит Потий пытался укрепить свою духовную власть в Киеве и назначил иеромонаха Антония Грековича архимандритом Киевского Выдубецкого монастыря и своим наместником в Киеве. Его миссия не привела к расширению унии, киевская шляхта и казаки отказались подчиняться митрополиту, угрожали архимандриту Антонию смертью (в 1618 году казаки утопили его в проруби; когда он хватался за края полыньи, ему отрубили руки).

На вакантную Перемышльскую епархию был назначен униатский кандидат Анастасий Крупецкий, ранее бывший латинянином и секретарем королевской канцелярии. Перед епископской хиротонией он принял монашество и перешел в восточный обряд.Горожане и шляхта не впустили его в резиденцию и кафедральный собор. Ему удалось присоединить к унии лишь часть приходов епархии.

В 1609 году группа минских мещан захватила церковь Рождества Богородицы и вывела ее из подчинения Киевского митрополита.

В 1611 преемником Киевского митрополита был избран и хиротонисан в епископы иеромонах Виленского монастыря Иосиф Вельямин Рутский. Воспитанный в протестантском духе, он познакомился с иезуитами и присоединился к Римской церкви. Ему посоветовали поступить в Греческую коллегию Св. Афанасия в Риме, по окончании которой он вернулся в обряд своих предков и поступил в число братии Виленского Троицкого монастыря.

В следующем 1612 в этой обители остановился московский патриарх Игнатий, изгнанный из Москвы за сотрудничество с самозванцами. Настоятель монастыря епископ Иосиф дал ему книги в защиту Флорентийской унии на греческом языке (Игнатий был греком по происхождению). Прочитав их, Игнатий тайно присоединился к унии, сложил исповедание веры и присягу на верность Папе. В ноябре, когда польская армия Сигизмунда и его сына Владислава вновь вступила в Россию, Игнатий на короткое время вернулся на московскую кафедру. После смещения Филаретом Романовым он вновь вернулся в Свято-Троицкий монастырь, где по описаниям насельников, вел строгую аскетическую жизнь до своей смерти в 1620 году. К унии присоединился его личный секретарь Эммануил Кантакузен, который позже был помощником у архиепископа Иосафата Кунцевича. Иосиф Рутский обсуждал с Игнатием как обратить Московию к Римскому престолу.

В 1613 году после смерти Ипатия Потия на митрополичий престол взошел Рутский. Он пытался примирить униатов и православных, вместе со своим помощником Иосафатом Кунцевичем ездил в Киев, где увещевал белое духовенство и братию Печерского монастыря помириться с Римом.

По просьбе Рутского король даровал митрополии право создавать народные школы при монастырях. Вскоре такие школы были открыты в Полоцке, Красноборе, Жировицах, Борине и Черени, а несколько позднее - в Белой, Могилеве и Холме. В Новогрудке митрополит основал на свои средства школу для детей мещан и шляхты с преподаванием философии и теологии (в 1624 г. она была преобразована в духовную семинарию). Позднее подобная школа была организована в Минске при монастыре Косьмы и Дамиана. Уже после смерти митрополита Иосифа школа была организована в Холме. В программу этих школ входило обучение церковнославянскому языку, изучение и толкование Отцов Церкви, переводы с греческого языка и латыни, начатки семи свободных искусств до риторики включительно. Основы веры преподавались по катехизису, написанному о. Петром Аркудием на основе творений восточных Отцов церкви.

В 1615 Рутский ездил в Апостольскую столицу, где добился 22 стипендии для обучения русинских кандидатов в Риме. Курия дала ему право открывать в Украине школы с правами иезуитских коллегий.

В 1617 году монашествующие из 5 униатских монастырей собрались на съезд и основали конгрегацию Пресвятой Троицы . В основу конституции были положены аскетические правила Св. Василия Великого, поэтому монахи назвали себя василианами, а свое братство Чином Святого Василия Великого (ЧСВВ).

Священомученик Иосафат епископ Полоцкий

В 1617 году на Полоцкую кафедру был посвящен помощник Рутского иеромонах Иосафат (Иосаф) Кунцевич. Будучи в Вильно, он активно проповедовал за единство с Римом в церквях, на улицах, площадях, рынках и в частных домах, за что его прозвали "душехватом".

В Полоцке своими проповедями он присоединил к унии кальвиниста воеводу Михаила Друцкого-Соколинского, примеру которого последовали другие благородные горожане. Простых жителей города Иосафат привлекал самым строгим выполнением православных уставов. Он часто перечитывал и переписывал творения восточных Отцов церкви, сделал полный список "Предания" и "Устава" преподобного Нила Сорского. В отличии от риторики стиля барокко, принятой большинством православных и католических проповедников того времени, Иосафат проповедовал простым народным стилем.

Он проехал по епархии, пытаясь восстановить канонический порядок. В 1618 году Кунцевич собрался в Могилев, чтобы сделать ревизию церковного имущества, отобрать у мирян ключи от храмов и вернуть их настоятелям. По наветам антиуниатских памфлетов, пасомые истолковали это готовящейся передачей православных храмов латинянам. Могилевские мещане призвали белое духовенство отречься от послушания епископу. Они замкнули ворота и выставили на городских стенах вооруженную охрану. Когда он подъехал к городу, на него наставили пушки с ружьями и ругали его “отщепенцем”. Кунцевич подал в суд, и выиграл дело, хотя ответчики утверждали, что закрыли ворота из-за страха против казаков-разбойников, и никого не оскорбляли.

В 1621 году православный епископ Мелетий Смотрицкий, тайно посвященный в Печерской лавре, прислал в Витебск иеромонаха Сильвестра, который распространил послание о том, что каноническим епископом города является именно Смотрицкий. Про Иосафата Кунцевича сообщалось, что он тайно принял "польскую" веру и готовит своих пасомых отречься от всего родного, а церкви превратить в костелы. Смотрицкого признали за архиерея местный священник Иоанн Каменец и члены городского совета. Воззвания Мелетия зачитывались в ратуше.

12 марта 1622 канцлер Литвы Лев Сапега сообщил архиепископу Иосафату о том, что на него получено множество жалоб от горожан и шляхты о насильственном принуждении к унии. Жалобщики писали даже о том, что Кунцевич велел “вырыть тела умерших и бросить на съедение псам”. (Это не подтверждается никакими документальными источниками, но часто встречается во взаимных обвинениях того времени.) Кунцевич отверг обвинения в насилии и описал множество случаев притеснений шляхтичами униатского духовенства. Сапега посоветовал владыке Иосафату больше не жаловаться и не судиться, а по примеру Христа пойти "яко агнец на заклание".

В 1623 витебские сторонники Смотрицкого построили за городом в протестантском духе два больших шалаша для собраний, куда приходили проповедовать из Киева и Вильно иеромонахи. В начале ноября туда без охраны отправился архиепископ Иосафат для увещевания. Перед отъездом из Полоцка владыка велел приготовить себе могилу в кафедральном соборе. Прибыв в Витебск, он произнес жителям проповедь на тему стиха из Евангелия: "наступает время, когда всякий, убивающий вас, будет думать, что он тем служит Богу"(Ин. 16. 2).

Утром 12 ноября 1623 после заутрени противники Иосафата ударили в набат и собрали около тысячи человек. Заговорщики назвали Иосафата изменником “давней греческой веры”, ворвались в покои и зарубили его топором. Над его телом надругались и бросили в реку Двину. Епископское имущество и документы разграбили, слуг избили, взломали погреб и распили вино. Узнав об этом, Мелетий Смотрицкий, вдохновитель убийства, уехал на православный Восток.

22 января 1624 года королевский суд приговорил 19 человек к смерти за заговор, мятеж и убийство. Перед казнью все покаялись. Главные организаторы представили алиби и скрылись.Город был лишен магдебургского права и королевских привилегий.

Убийство архиепископа Иосафата опозорило разъединенных. Полоцкий архипастырь стал почитаться в народе мучеником за единство Церкви.

В 1620 году турецкий поданный иерусалимский патриарх Феофан, возвращаясь из Москвы, остановился в Киево-Печерской лавре. Казаки упросили его восстановить за пожертвование разъединенный епископат в Речи Посполитой, что было против государственных законов. Дорожа расположением короля, Феофан сначала не решался, но потом все-таки рукоположил альтернативных епископов на все кафедры. Он подписал грамоты, благословляющие реквизировать у униатов церковное имущество.

В то время Польша воевала с Турцией, и король издал универсал об аресте новопосвященных за нарушение своих прав и подрыве единства государства. В Киеве господствовали казаки, которые не выдали своих владык. Указание короля никто не выполнил. После поражения от Порты, казачий гетман Сагайдачный просил короля узаконить православную иерархию в обмен на участие казаков в войне. Все епископы за исключением Смотрицкого находились в лавре под охраной (конвоем) казаков и не покидали пределов Киева.

В 1621 году униатская иерархия подала иск в сеймовый суд на разъединенную по обвинению в узурпации прав и имущества. Король попытался примирить исповедников “греческой веры”, чтобы сохранить спокойствие в государстве. В 1622 году униатские владыки Рутский и Кунцевич приезжали в Киев, где пытались договориться о воссоединении. Православный митрополит Иов Борецкий высказался за признание унии с условием утверждения в Киеве патриаршего престола. Рутский послал это предложение в Рим. Одновременно Борецкий отправил епископа Луцкого Борисковича в Москву за деньгами и просьбой к Московскому государю распространить свое царство на Украину.

Латинские епископы полагали, что разрешить конфликт “греческого закона” можно, если упразднить униатскую иерархию, приходы подчинить местным латинским правящим епископам, а униатам перейти в более совершенный латинский обряд. Это предложение Рим не одобрил.

На сейме 1623 г. униатская иерархия предложила начать переговоры с православной о согласии в вере. Король назначил комиссию во главе с примасом Польши архиепископом Гнезненским для примирения сторон. Прибывшие на сейм митрополит Иов Борецкий и Полоцкий архиепископ Мелетий Смотрицкий возражали против участия в переговорах латинян. Они предложили созвать примирительный собор во главе с константинопольским патриархом. Трагические события в Витебске прервали переговоры.

Лишь в конце 1623 г., делегат униатского митрополита приехал в Киев для продолжения переговоров с Иовом Борецким и Мелетием Смотрицким. Митрополит Иосиф Рутский в своем отчете в Рим сообщал, православная сторона согласилась пойти на уступки по спорным вопросам относительно учения об исхождении Святого Духа, чистилища и папского первенства. Они были готовы признать Рим первым престолом Вселенской церкви, но не входить в его юрисдикцию.

Варшавские сенаторы предложили сотворить в Речи Посполитой автокефальный патриархат, подобный Московскому, в дела которого константинопольский патриарх бы не вмешивался. Патриархат должен был объединить униатские и православные епархии и находиться в общении с Папой Римским. Для содержания патриарха православные владыки были готовы отписать земельные владения Печерской лавры.

В 1624 митрополит Иосиф Рутский вновь говорил с митрополитом Иовом Борецким, архиепископом Мелетием Смотрицким и архимандритом Петром Могилой о путях создания совместного патриархата. На синоде в Новогрудке униатские епископы поддержали митрополита Иосифа и предложили казацким епископам съехаться на объединительный собор. В Римскую курию они писали о том, что примирение с казацкой иерархией может быть достигнуто лишь в случае дарования будущему патриархату полноты прав, подобающих сану. Он должен избираться собором епископов. Акт об избрании не должен подтверждаться папой, но патриарх посылал бы папе исповедание веры.

Конгрегация распространения веры по запросу Рутского опубликовала декрет об очередном запрете переходить в латинский обряд униатам. Король не разрешил обнародовать его в Речи Посполитой, ибо русинская шляхта активно переходила в латинство, что способствовало единству и укреплению влияния “политического сословия”.

В 1625 году Папа Урбан VIII в своем послании к василианам, наказал им строго придерживаться греческих обычаев и не вкушать мясо, что обыкновенно у большинства латинских монахов.

В 1625 на Смоленскую кафедру греческого обряда был избран василианин Лев Криуша (Кревза). До этого там владычествовал православный архиепископ Сергий, которого после захвата Смоленска польские власти выслали из города. Владыка Лев остановил захват православных храмов латинянами и восстановил в них богослужения по византийскому обряду. В своем труде "Защита унии" он обосновывал истинность католической идеи выдержками из творений Василия Великого, Ефрема Сирина, Иоанна Дамаскина и Феофилакта Болгарского

В 1626 г. Конгрегация распространения веры, идя навстречу просьбам митрополита Иосифа, приняла решение об обучении униатских кандидатов за счет Апостольского престола в иезуитских коллегиях в Оломоуце, Вильне и Браунсберге по два человека ежегодно. Во второй четверти XVII в. студенты-униаты из Речи Посполитой обучались помимо названных учебных заведений в римской коллегии Конгрегации распространения веры и в аналогичных духовных школах Праги, Вены и Граца на средства выделяемые Римской курией.

В 1627 г. Конгрегация распространения веры, идя навстречу просьбам униатской иерархии церкви, запретила переход из унии в латинский обряд священникам и монахам без разрешения Апостольской столицы.

Планы владыки Иосифа Рутского превышали его доходы. Из-за недостатка средств он не смог быстро преобразовать минскую начальную школу в духовную семинарию. Он безуспешно пытался вернуть церковные владения, захваченные шляхтичами после подписания Брестской унии. На четвертом генеральном капитуле Троицкий Виленский, Лаврашевский, Жировицкий и Новогрудский василианские монастырей обязались выделять на нужды создаваемой духовной семинарии восьмую часть своих доходов каждые четыре года, остальные монастыри обязались платить тот же процент каждые два года, но с двухлетним перерывом. Кроме того, для облегчения обустройства новой семинарии было решено расположить ее в минском монастыре василиан. На Кобринском соборе 1626 г. униатские епископы решили внести крупные пожертвования на минскую семинарию. Приходское духовенство на съезде в Новогрудке постановило собрать на семинарию по 1 копе грошей с каждого священника. В 1628 г. приходские священники внесли дополнительно на эти цели 250 польских злотых. Семинария открылась в 1632 году.

В 1629 г. православные делегаты внесли предложение о созыве объединительного собора. Принятые решения должны были быть утверждены сеймом. В записке папскому нунцию митрополит Рутский комментировал: “…желают они, чтобы легче было привлечь народ, в особенности казаков, чтобы был поставлен патриархом кто-либо из их, а не из наших”. Он предложил кандидатом в патриархи печерского архимандрита Петра Могилу. На объединительный собор во Львов православная делегация не прибыла.

В январе 1631 г. митрополит Рутский вновь приехал в Киев, к нему в Софийский собор пришли ученики архимандрита Петра Могилы, извинившиеся, что по болезни последний не может посетить митрополита. Один из учеников прочел Рутскому стихи по-польски написанные в его честь.

К генеральной варшавской конвокации 1632 г. виленские святодуховцы подготовили несколько историко-юридических изданий предназначенных для воеводских и поветовых послов: "Synopsis, albo Krotkie spisanie praw, przywilejow, swiebod i wolnosci... Przezacnemu starowiecznemu narodowi Ruskiemu..." и в дополнение "SlipplementLim Sinopsis". В обоих изданиях излагались права и привилегии "стародавнего руського народа" с Никейского собора 325 г. по 1632 г., восхвалялась "золотая вольность" доуниатского периода, упоминались королевские привилегии, печатные сеймовые конституции конца XVI - начала XVII в., акт Варшавской конфедерации 1573 г. Униатские публицисты также приурочили к сейму свое издание: "Prawa у Przywileje od najasniejszych Krolow Ich Mosciow Polskich у W.X.L. nadane obywatelom... w iednosci z S. Kosciolem Rzymskim bedacym" (Вильно, 1632).

В 1625 году ректор Киево-братской школы и известный православный полемист Касьян Сакович (1578 – 1647) перешел в унию и сделался архимандритом монастыря в Дубне. Он выступил с обличением невежества и пороков православных, за что был ими отлучен от церкви. Позже Сакович в нарушение декрета Римской курии перешел в латинский обряд и получил место настоятеля в Кракове.

6 июня 1627 к унии тайно присоединился православный архиепископ Мелетий Смотрицкий. В 1610 году после возвращения из лютеранского геттингенского университета он написал по мотивам протестантских трактатов знаменитую критику унии “Фринос или плач восточной церкви”, за что разыскивался судебными властями. В 1620 году, став епископом, он продолжал обличать униатов за предательство веры и народа, рассылая своих посланцев по всем землям, где жили верные греко-славянского обряда. Возмущение, поднятое им, привело к убийству архиепископа Иосафата Кунцевича, после чего Смотрицкий бежал от наказания на Восток. В поисках “чистого православия” он встречался там с греческими владыками и обнаружил у многих кроме невежества протестантские взгляды, что ввергло Мелетия в уныние.

13 августа 1627 году в Киеве архиепископ Смотрицкий пытался зачитать на соборе свои рассуждения о путешествии в восточные края, чтобы подвести православных к мысли, что никакой апостольской веры на Востоке не осталось, и надо спасаться на Ватиканском холме. Перед началом собора казацкие старшины предупредили, что убьют его, если узнают, что он перешел в унию. После этого Смотрицкий по их требованию подписал грамоту о верности константинопольскому патриарху.

В начале следующего года в Гродке (вдали от казачьего войска) собрались православные иерархи, чтобы обсудить разногласия между западной и восточной церквями и пришли к выводу, что они невелики. По словам Смотрицкого, Иов Борецкий и архимандрит Могила сочувственно относились к идее новой унии, но боялись казаков. Сам Смотрицкий продолжал проповедовать в пользу единения с Римом.

5 июня 1631 года папа усвоил Смотрицкому титул епископа Иерапольского. Владыка удалился на покой в Свято-Троицкий Дерманский монастырь василиан, где почил в 1633 году. Перед смертью он завещал вложить в левую руку грамоту Константинопольского патриарха о наречении его Полоцким епископом, а в правую папскую грамоту об усвоение титула. Так он примирил восточную и западную церковь в себе.

В 1633 году новоизбранный король Владислав IV по наказам православной шляхты предложил сейму пункты для успокоения “религии греческой”, которые узаконили положение православных, не принявших унию, и протестантов. Это были самые веротерпимые законы для того времени. Верные могли иметь своих пастырей на любой территории. Были узаконены обе иерархии греческого обряда, но Киевская, Львовская, Перемышльская и Луцкая епархии были признаны канонической территорией православия. У василиан забрали несколько монастырей. За братствами король признал церковные и имущественные права. Православным передавался Киевский Софийский собор, ранее принадлежащий униатам. Безуспешно протестовал нунций.

Король разрешил посвятить в православные митрополиты архимандрита Печерского монастыря Петра Могилу (1596 - 1647), сына молдавского господаря, с условием отрешить от должности прежних православных владык, рукоположенных без королевского согласия. Митрополит киевский Исаия Копинский был низвергнут с кафедры. Посвящение Петра Могилы было совершено в Львове местным епископом, как экзархом константинопольского патриарха. Затем Могила отправился в Киев, где с помощью казаков отобрал от униатов оставшиеся монастыри и церкви.

Средства для благоукрашения церквей и монастырей Петр Могила брал из доходов монастырей, из своего личного имущества, из пожертвований благочестивых шляхтичей, обращался за помощью и к московскому царю (в челобитных к московскому государю не указывалось, что в киевских православных училищах изучается латинский и польский язык). Непослушных воеводич Могила покорял силой. При овладении православным же Киево-Никольским монастырем он приказал высечь всех монахов, пока они не скажут, куда спрятали монастырские деньги.

В киевские школы до преподавания Могила допускал только тех, кто учился в западных (католических) коллегиях и университетах. Под редакцией Могилы вышел требник и катехизис, которые систематизировали византийско-славянское богословие на основе латинского. В основу большинства учительных изданий для духовенства был положен Римский катехизис Тридентского собора.

По приезде в Киев, против Могилы и его сподвижника Сильвестра Коссова началось возмущение лаврских монахов, обвинявших их в тайных католических симпатиях. Коссов опасался, что казаки по наветам противников могут утопить их в Днепре, как ранее утопили униатского архимандрита Грековича. Митрополит Могила использовал свое высокое аристократическое происхождение для укрепления позиций Киевского митрополичьего престола. Он реформировал митрополию по образцу римско-католических диоцезий и подчинил все крупные православные братства своей власти. Созданная им коллегия (по образу и подобию учебных заведений иезуитов) уровнем преподавания превзошла учебные заведения униатов. Преподавание большинства предметов велось на латинском языке.

По своим взглядам митрополит Могила был сторонником единства восточной и западной церквей, в том виде как это сложилось к концу I тысячелетия христианства. Он полагал, что такое единение можно вновь возобновить с благословения восточных патриархов, и с гарантией Московского государя.

6 сентября 1636 г. король Владислав предложил православным и униатам избрать представителей на предстоящий сейм, чтобы обсудить вопрос о примирении и создании единого Киевского патриархата. Митрополит Могила написал грамоты православным владыкам и братствам о подготовке общего собора с униатами, что привело к новому ожесточению среди казачества и духовенства. Смещенный митрополит Исаия Копинский распространил слухи, что Могила уже отступил от православия, тайно принял латинскую веру и поклонился папе. Некоторые монахи из левобережных монастырей подались в Москву, опасаясь перехода всей митрополии в латинство. Начавшееся казацкое восстание приостановило переговоры.

В 1645 г. митрополит Петр Могила и кастелян Адам Кисель составили и послали в Рим собственный план воссоединения церквей, в котором критиковали отцов Брестской унии за отсутствие богоугодных намерений. Вместе с тем, Могила и Кисель признавали, что христианская церковь на земле одна, ее единственным главой является Папа римский, но поместная Киевская церковь должна быть полностью автономной и связанной с Римом только единством веры. Могила предложил созвать новый собор с участием низшего духовенства и дворянства, где были бы выработаны новые условия соединения. Одновременно митрополит предложил всему Востоку признать первенство Римского папы в тех границах, в которых оно существовало до раскола 1054 года и как оно зафиксировано в греческих богослужебных книгах.

Идеи Могилы были смелы для своего времени и никак не могли быть приняты не только восточными патриархами, находившимися под османским игом, но и Москвой, видевшей ересь не только в латинстве, но и в киевском православии. После присоединения Киевщины к Москве книги Петра Могилы сжигались ревнителями чистоты православия. Латинское богословие эпохи Тридентского собора проникло через киевских ученых монахов в Московскую церковь.

После смерти Петра Могилы его ученики продолжали проповедовать необходимость нового общего воссоединительного собора.

Несмотря на условия “успокоения греческой религии” Чин св. Василия Великого возрастал. В 1636 году у василиан уже было 160 монахов и 36 монастырей. Василиане посылали своих новоначальных иноков учиться в западноевропейские университеты. Чин становился духовным и умственным сосредоточием унии. В 1639 году Папа передал Чину храм Св. Сергия и Вакха в Риме, где василиане создали духовный центр и представительство митрополии при Апостольском престоле. В 1643 году студент Сорбонны василианин И. Ужевич составил староукраинскую грамматику на латыни, которая познакомила европейскую науку с языком русинов Речи Посполитой. Василиане, становившиеся владыками, имели образование на уровне латинских епископов того времени.

После смерти Иосифа Рутского собор епископов в Варшаве в 1637 году избрал митрополитом Рафаила Корсака, подтвержденного Римом двумя годами позже.

Мстиславский православный епископ Сильвестр Коссов с успехом наезжал в Полоцк и другие города униатского архиепископа Антония Селявы, где совершал богослужения. К нему присоединялись шляхта и мещане, в глазах которых он был героем и патриотом.

Цех сапожников и кожевников в Бресте отказался подчиняться униатскому епископу Иосифу Макосею Баковецкому и перешел в храм св. Симеона юрисдикции епископа Луцкого Пузины. Витебские горожане Корнилий Бутва, Агафий Василевич и другие перешли в православие, построили в своем посаде большую молитвенную палатку.

В 1640 году в Риме умер митрополит Рафаил Корсак. На его место был избран архиепископ Антоний Селява, ставший одновременно главным настоятелем Василианского чина (протоархимандритом).

В 1643 году Папа провозгласил Иосафата Кунцевича блаженным, что морально поддержало унию. После чина прославления в Полоцке несколько православных горожан осквернили образы Св. Иосафата и Cв. Казимира (очень почитаем польскими римо-католиками).

В Варшаве на сейме 1643 года брестский игумен Афанасий Филиппович перед лицом шляхты угрожал королю Речи Посполитой небесной карой, если тот не отменит унию. Филипповича власти заключили в темницу за оскорбление его величества, но вскоре отправили в Киев к митрополиту. В марте 1646 года в Витебске состоялись похороны матери бургомистра Матвея Лытки, которые совершили по его приглашению пришлые православные иеромонахи. Гроб пронесли мимо униатской церкви за город, чем обидели местное духовенство.

На Пасху 1648 года король выступил в Вильно перед православным духовенством и шляхтой с призывом присоединиться к Католической церкви, что будет способствовать миру и благоденствию всех граждан Речи Посполитой. На 15 июля был назначен воссоединительный съезд с участием шляхты.

В то же время в Запорожскую Сечь приехал православный дворянин Зиновий Богдан Хмельницкий, выпускник иезуитской коллегии, участник нескольких боевых походов против турок и Москвы. Он рассказал о том, что польский шляхтич Чаплинский увез у него сожительницу и смертельно избил сына. Казаки решили наказать вообще всех неправославных и бросили клич "Бей католиков, евреев и униатов". Их поддержали селяне, желавшие освободиться от панщины. Быстро вспыхнуло восстание, прокатившееся огненным колесом по Украине. Попавшее в руки латинское духовенство и шляхетство повстанцы убивали сразу или требовали под страхом смерти переходить в "давнюю греческую веру" и клясться на верность Константинопольскому патриарху. Простых верующих униатов не трогали, расправлялись лишь с василианами и белым духовенством, верным Риму. Погибло более 100 униатских священников и монахов.

Киевский митрополит шляхтич Сильвестр Коссов был противником восстания и бежал из Киева при приближении казаков. Турецкий поданный митрополит коринфский Иоасаф, приехавший из Греции, побуждал Хмельницкого продолжать войну и препоясал его мечем, освященным на гробе Господнем в Иерусалиме. Патриарх из Стамбула прислал грамоту, одобрявшую войну против врагов правой веры. Афонские монахи, ходившие по Украине, проповедовали за восстание. Митрополит Сильвестр вскоре был взят под стражу казаками по подозрению в измене православию.

После смерти в мае 1648 года короля Владислава IV , Хмельницкий отправил посольство в Варшаву с требованием передать все униатские храмы и монастыри православным. Позже в письме к новому королю Яну Казимиру он требовал: “Чтобы наша греческая вера осталась неприкосновенной, как раньше, без унии и униатов, и чтобы нигде никакой унии не было”. В результате восстания какие-либо переговоры между православными и униатами стали невозможны.

Бесстрашный игумен Афанасий Филипович с началом казачьей войны открыто хулил унию и тех, кто ей покровительствовал. Брестские городские власти заключили его в темницу, подозревая, что он посылает казакам воззвания. 5 сентября 1648 года он был замучен палачами за проклятия в адрес короля. Позже игумена Афанасия русские церковные власти объявили противоуниатским мучеником.

В 1649 году между Хмельницким и королем был заключен примирительный Зборовский договор, один из пунктов которого содержал пожелание об упразднении унии. Позже воевода Адам Кисель, ревнитель соединения церквей, уговорил воинственного гетмана не настаивать на ликвидации униатской церкви, а лишь просить передать церковное имущество православной иерархии.

По ратификации Зборовского договора, православный митрополит и два епископа получили места в Сенате, а все имущество на левом берегу Днепра было отобрано у униатов. Удалось отстоять по заступничеству Папского престола только право на существовании унии на Правобережье.

Администратор вакантного Холмского епископства василианин Яков Суша забрал всю церковную утварь из кафедрального собора, призывал мирян и духовенство стоять в кафолической вере и не повиноваться схизматическому (православному) епископу. Вскоре православная шляхта выгнала Сушу из дома, а на Холмскую кафедру взошел православный епископ Дионисий из семьи Балабанов. Перемышльскую кафедру занял православный владыка Антоний Винницкий, посадив в тюрьму униатского епископа Афанасия Крупецкого. Позже Суше удалось вернуться на свою кафедру по суду, а Крупецкого освободили из заключения правительственные войска.

В дальнейших переговорах короля с гетманом Хмельницким участвовало московское посольство боярина Репнина, которое говорило о жалобах, поступивших царю о преследованиях православных в Речи Посполитой. В Варшаве же утверждали о добровольности перехода русинских епископов в унию.

Москвичи приводили в пример, то, что в Минске, по словам монахов, польские шляхтичи пускали стрелы в Петровский православный монастырь. Послы сами видели стрелы, засевшие в стенах. Однако, фактов, доказанных в судах Речи Посполитой не приводилось.

В 1654 году Хмельницкий на Переяславской раде провозгласил вхождение казацкой Украины в Московское царство. Митрополит Сильвестр Коссов встретил это решение без ликования, ибо царь Алексей Михайлович потребовал подчинить древнюю Киевскую митрополию Московскому патриарху, который уже усвоил себе титул "Патриарха … всея Великия, Малыя и Белыя Руси". Казаки протестовали против посягательств на независимость их иерархии. Позже царь Петр Алексеевич отправил искателей Киевской автономии рыть канал между Волгой и Доном.

В 1653 году на Земском соборе в Москве говорилось о преследованиях "папежниками" православных в Речи Посполитой. В следующем году в земли Литовского княжества вошли московские войска для защиты православной веры. Царь Алексей Михайлович послал грамоту православным шляхтичам Белой Руси переходить на его сторону и воевать против "супостатов Божиих" (католиков), обещая сохранить шляхетские привелегии и права. Из Смоленска, Полоцка, Вильно, Гродно московские воеводы изгнали все униатское духовенство. Латинские и униатские храмы передавались православным. На землях к востоку от Березины православным было передано большинство костелов. Служение оставшихся ксендзов проходило под надзором московских церковных властей. Патриарх Никон послал в завоеванные земли своих наместников.

В Литве московские воеводы насмерть замучили 40 василиан: Никодима Козицкого, Лаврентия Коселева, Рафаила Трушевича и других упорствовавших в верности Риму. Въехав в Вильно, царь Алексей Михайлович изгнал василиан из духовного центра унии - Свято-Троицкого монастыря. Монахи спешно покинули его, забрав утварь, архив и Остробрамскую икону Божьей матери. Почитаемые мощи Виленских мучеников Антония. Иоанна, Евстахия (XIV в.) они перезахоронили в монастырском саду. Их вскоре откопали православные братчики и перенесли в алтарный склеп своего храма Святого Духа.

13 июля 1656 г. на переосвящении отнятого у униатов Полоцкого Софийского собора присутствовал сам царь Алексей Михайлович. В Вильно он потребовал передать православной церкви половину костелов в городе, в том числе и костел в королевском замке.

В Литве в единстве с Римом остался лишь один Супрасльский монастырь, где был похоронен спасавшийся от московских войск митрополит Антоний Селява. Церковь осталась без первоиерарха. Из Смоленска был изгнан униатский архиепископ Андрей Золотой-Квашнин, который вскоре ненадолго возглавил вакантную Пинскую кафедру, откуда в свою очередь был изгнан налетевшими казаками Хмельницкого. В Пинске около 200 приходских священников и шляхтичей римо-католиков, желавших сохранить свои места, были вынуждены участвовать в чине отречения от католической веры.

У униатов осталась только одна Холмская епархия во главе с епископом Яковом Сушей, куда уходили гонимые за верность Риму священники, монахи и миряне.

Из монастырской усыпальницы виленского Свято-Троицкого монастыря были похищены тела митрополита Иосифа Рутского и московского патриарха Игнатия (самые богатые захоронения). Позже василиане подали в суд на братство Святого Духа за осквернение и ограбление могил. Братчики же ответили, что останки иерархов увезло московское войско. В Москве останки не появились, судьба их неизвестна.

Достигнутая 3 ноября 1657 г. предварительная договоренность об избрании царя Алексея Михайловича на польский трон означала вообще ликвидацию униатской церкви. Позже войскам Речи Посполитой удалось вернуть часть завоеванных Москвой земель.

В 1665 году Киевским униатским митрополитом был избран Гавриил Календа. По условиям Андрусовского мира 1667 года униатская церковь потеряла Смоленскую епархию, но получила взамен Полоцкую. Гавриил Коленда торжественно перенес в Полоцкий Софийский кафедральный собор мощи Св. Иосафата. Коленда разрешил василианам есть мясо по воскресеньям, вторникам и четвергам.

В 1669 году новый король Михаил Вишневецкий уравнял униатское духовенство в правах с латинским. На его коронации была совершена литургия по византийско-славянскому обряду в присутствии католических епископов обоих обрядов. Он дал место в сенате униатскому митрополиту, который, однако, там не заседал, чтобы не провоцировать православных. Вишневецкий и государственные мужи Речи Посполитой оценили лояльность униатской иерархии в противоположность православной, использовавшей казачество и Москву для упрочнения своих привилегий. На православных стали смотреть как на тайных агентов турок и москвитян.

В 1674 после смерти Гавриила Календы митрополитом был избран Киприан Жоховский, еще более упрочивший позиции униатской церкви в государстве.

Из-за сотрудничества с московскими войсками авторитет православных братств среди шляхты и горожан пошатнулся. Самовольное взятие под свой омофор левобережных епархий Московским патриархом лишило Киевскую православную церковь той автономии, за которую казаки долго воевали. В 1677 году верность престолу апостолов Петра и Павла тайно исповедал православный епископ Львовский Иосиф Шумлянский, после чего объехал большинство приходов своей епархии, где разъяснял духовенству и ктиторам необходимость союза с Римом. В 1679 году по его стопам последовал епископ Иннокентий Винницкий.

В 1680 году униатский митрополит Жоховский созвал собрание униатского и православного духовенства в Люблине на тему примирения. Нунций и московский посланник были против. Король повелел закрыть собрание сразу после открытия.

В 1691 году было решено о присоединении к Риму Перемышльской епархии на съезде духовенства и мирян в Самборе. Московский посланник в Варшаве безуспешно протестовал. В 1697 году волынская шляхта выдвинула Дмитрия Жабокрицкого кандидатом на епископа, он обратился к митрополиту Киевскому московской юрисдикции с просьбой о посвящении, но получил отказ из-за неопределенности его политической ориентации.Жабокрицкий обиделся и перешел в унию, убедив избравшую его шляхту последовать за ним.

В 1700 году епископ Иосиф Шумлянский возвестил о присоединении Львовской епархии к Римскому престолу. Спустя два года после присоединение Луцкой епархии во главе с владыкой Дмитрием Жабокрицкий, независимое от Рима православие в Речи Посполитой канонически прекратилось. Оставались несколько монастырей и братств, живших на пожертвования из России.

Узнав об отходе епархий от Московской церкви, царь Петр загорелся желанием отомстить. Во время Северной войны он с войсками вошел в межи Речи Посполитой, угрожая схватить и повесить униатского митрополита Льва Заленского. 11 июля 1705 года Петр во время вечерни в полоцком василианском монастыре собственноручно зарубил шестерых монахов и разбросал Св. Дары. На следующий день велел повесить игумена с его помощником, а тела сжечь. Оставшиеся в живых василиане в ужасе скрылись и написали о произошедшей трагедии в Рим. Католическая Европа вздрогнула от деяний просвещенного монарха. Петр оправдывал избиение василиан тем, что был пьян. Митрополит Заленский бежал в соседнюю Саксонию. Вместо него Петр арестовал Луцкого епископа Дионисия Жабокрицкого и уморил в тюрьме.

После отхода русских войск оставшиеся в Речи Посполитой православные неудержимо потянулись к Римскому престолу. В 1708 году после переговоров Львовское ставропигиальное братство присоединилось к унии с условием подчинения непосредственно папе.

В 1712 году в унию перешел Почаевский монастырь. Креховский монастырь, ранее живший на вспомоществование из Москвы, перешел в унию в 1721 году с условием ежегодных пожертвований прямо из Апостольской столицы.

В 1713 году митрополитом был избран Лев Кишка, который открыл много народных школ, где обучение велось на славянском языке. Он добивался, чтобы в каждой епархии была достойная семинария. Критиковал заимствования из латинских богослужений. В его время получил широкое хождение анонимный памфлет на польском языке "Проект ликвидации Руси", в котором русинов призывали перейти в латинский обряд и польскую национальность.

В 1720 году он созвал очередной поместный собор в Замостье, куда собралось 7 епископов, протоархимандрит Василианского чина, белое и черное духовенство с братчиками. Почетным председателем собора стал нунций Иероним Гримальди.

Отцы сбора перед лицом угрозы с деспотического Востока постановили теснее сплотиться вокруг Ватиканского холма. Они высказались за помин Папы на литургии (до этого поминался только епископ и митрополит), вставили добавление “и Сына” в Символ веры, запретили верным причащаться у некатоликов, одобрили катехизисы для народа и духовенства, осудили симонию (продажу таинств за деньги).

Несмотря на пожелание сохранять чистоту византийско-славянского обряда, призвали изъять антиминсную губку из употребления и не вливать горячую воду, т.н. “теплоту”, в Св. Чашу перед причастием ради уважения к Таинству. Трехдневный пост перед причащением был отменен, введена частая исповедь и причастие (как в латинском обряде). Чтобы получить право на слушание исповеди, священники отныне должны были сдавать специальный экзамен по моральному богословию. При каждом крупном монастыре постановлено создать богословские школы для духовенства под началом василиан.

После Замойского собора уния стремительно распространялась в Речи Посполитой, несмотря на постоянные ноты российского посла на притеснения православных. Чаще всего это были имущественные претензии к униатам. В 1722 году жалобы князя Долгорукого о гонениях монахов в Бресте дошли до нунция, который пытался выяснить причины недовольства. 24 марта того же года папский нунций кардинал Сантини увещевал о том, что нужно “до Унии с Кафолическою Римскою верою не насильством и силою привлекать, но любезно…”

25 мая 1722 года канцлер России граф Головкин направил в Римскую курию перечень гонений униатов на православных в Речи Посполитой, где приводил много случаев избиения шляхтичами римо-католиками православных священников и даже епископа. (Не один из описанных случаев не был подкреплен решениями судов, поэтому трудно было сказать, где гонение на веру, а где бытовое издевательство пана над холопами.)

Канцлер требовал вернуть Святейшему Синоду 4 епархии с имуществом в Речи Посполитой, утверждая, что все они были переведены насильно на унию. После избиения полоцких василиан, Россия утратила образ защитницы свободы совести в Речи Посполитой. Протесты канцлера выглядели неубедительно.

В Белую Русь наезжал синодальный епископ Гедеон Четвертинский, который часто писал Петру I, что униаты ободрали его как липку. “Били нас саблями плашмя, стреляли из пистолетов и из ружей” - рассказывал живой и невредимый Гедеон о произволе шляхты.

В 1728 году после смерти Льва Кишки на митрополичий престол взошел Афанасий Шептицкий, который административно реорганизовал митрополию и основал несколько новых семинарий. При нем в 1743 году все монастыри митрополии объединились в единый Чин Св. Василия Великого с подчинением напрямую Риму.

После Шептицкого митрополией правил Флориан Гребницкий, который расширил унию в Белой Руси и добился возвращения от римо-католиков Виленской семинарии, куда Апостольский престол ежегодно посылал деньги для обучения русинских кандидатов. В 1753 на конференции униатских епископов в Вильно очередной раз было принято постановление о запрет перехода в латинство, что поддержала Римская курия. Митрополит лично подавал в суды иски по факту переходов в латинство униатов.

В 1754 году, по настоянию императрицы Елизаветы Петровны, в Белую Русь был послан епископ Григорий Конисский. Конисскому удалось привлечь в Беларусь искателей духовных хлебов из числа питомцев киевских духовных школ. Священники рукополагались в Киеве и давали присягу на верность не только Синоду, но и российскому трону. Владыка Григорий открыл на синодальный счет типографию, где печатал и распространял духовную литературу в пророссийском духе. С восшествием на престол Екатерины II, Конисский подал ей жалобу о тяжёлом положении православных в Польше. Присутствуя при коронации, он лично просил заступничества. В 1764 году русский и прусский посланники в Варшаве потребовали новых привилегий православным в Речи Посполитой. На правобережье Украины в то время насчитывалось около 20 синодальных приходов и свыше

2000, соединенных с Римом. Послы требовали допустить дополнительных православных епископов в Речь Посполитую и дать им места в Сенате.

В 1765 году владыка Григорий Конисский отправился в Варшаву и подал королю Станиславу мемориал: "Права и вольности, исповедывающих греко-восточную веру", переведённый затем на многие европейские языки, как образец защиты веротерпимости. В 1766 г. король по просьбе российского посланника не разрешил провести очередной униатский поместный собор в Бресте.

В 1757 году в Петербурге был посвящен епископ для Правобережной Украины Гервасий, которого приветливо встретили казаки возле Чигирина. Около 50-ти приходов высказались за переход в синодальное православие при определенных политических условиях. Пошла очередная волна слухов о скорой отмене унии.

В начале 60-х годов настоятелем Мотронинскогого монастыря близ Чигирина на территории Речи Посполитой Синод назначил российского поданного архимандрита Мелхиседека Значко-Яворского, которому было поручено окормлять оставшиеся православные приходы на Правобережье. Значко-Яворский ездил жаловаться на униатов в Петербург и Варшаву. Он активно проповедовал в пользу присоединения к России, обещая селянам скорый приход освободителей с севера и вызволение от панщины. В народе прошел слух, что архимандрит уже получил из Петербурга т.н. “Золотую грамоту” императрицы Екатерины, где та даровала землю и волю. Селяне заволновались.

Россия требовала все новых и новых уступок со стороны короля Станислава Понятовского, не считаясь с суверенитетом Речи Посполитой. Противники Понятовского создали против него т.н. Барскую конфедерацию, обвинив в измене нации. Вспыхнула междоусобица между панами, от которой у холопов затрещали чубы.

Архимандрит Мелхиседек за свою деятельность неоднократно привлекался к суду по обвинению в антигосударственной агитации. Приходы, которые брали сторону Мелхиседека, униаты возвращали себе по суду, который принимал сторону лояльных к власти униатов. Под давлением России Мелхиседека всякий раз освобождали.

В 1766 латинские епископы Каетан Солтык и Иосиф Залуцкий протестовали в Сейме против очередных имущественных требований России. В ответ Екатерина ввела свои войска на территорию Речи Посполитой и задержала недовольных епископов, кроме того были заняты имения иных латинских церковных особ. Приняв во внимания российскую аргументацию, 17 ноября 1767 года 5 латинских епископов согласились на расширение православной церкви за счет униатской путем разрешения имущественные споров совместной комиссией из римо-католиков и православных без униатов. Униатский владыка Володкович выступил защиту прав униатской митрополии, он призывал предать суду архимандрита Мелхиседека за разжигание погромных настроений.

За святотатство в униатском храме были осуждены и расстреляны казацкий сотник Хопко и ктитор Даниил, которые похитили Св. Тайны из дарохранительницы и закопали, чтобы сорвать богослужения униатского настоятеля в храме. Священник подал на них в суд, который приговорил их к смерти за святотатство (миряне не имели права трогать Св. Тайны). Мелхиседек назвал их мучениками за "давнюю греческую веру". Голову Даниила носили по украинским селам и показывали "что сделали с ним ляхи". Епископ Гервасий похоронил ее в Переяславском соборе. Отомстить вызвался послушник Мотронинского монастыря Максим Железняк. Он собрал отряд из нескольких сот человек и, назвавшись запорожским полковником, распустил слухи об имеющейся у него “Золотой грамоте” Екатерины II, повелевающей истреблять панов. Толпы народа сошлись на этот призыв, и Железняк, постепенно увеличивая свои силы, в апреле 1768 года вышел из Мотронинского леса и прошел до Умани, убивая поляков, евреев и униатских священников. Особенно кровавая резня произошла в Умани, куда сбежалось мирное население. Защищавший город сотник Гонта перешел на сторону повстанцев. Народные мстители убили там около 20 тысяч поляков и евреев. Были убиты все учащиеся униатской семинарии. Железняк провозгласил восстановление гетманщины и сам назвался гетманом.

9 июля Екатерина II в указе о положении в Речи Посполитой объявила, что Россия не имеет отношения к восставшим и велела наказать разбойников. Русские войска вновь вошли в Украину, истребляя гайдамаков. Железняка арестовали и как российского подданного приговорили его к ссылке в Сибирь, откуда он сразу же бежал. Польские власти казнили Гонту по приговору суда.

Архимандрит Значко-Яворский за разжигание восстания был переведен в Переяславский Михайловский монастырь. Позже он стал архимандритом Киевского Выдубецкого монастыря. Епископ Гервасий был удален с Украины.

Несмотря на большие жертвы среди духовенства униатская церковь была обвинена барскими конфедератами в пророссийских симпатиях. По докладу местных властей митрополит Володкович был отстранен от управления митрополии, лишь два года спустя по инициативе нунция он вернулся к исполнению своих обязанностей.

В восстании погибло около 300 униатских священников, места которых Синод по докладу епископа Григория Конисского решил заменить новопосвященными православными.

Чтобы положить конец конфликту между православными и униатами, государыня императрица приказала в зоне досягаемости российских войск арестовать все униатских священников, которые откажутся переходить в православие, и отобрать все церковное имущество, на которое претендуют православные. На Киевщине сразу же было конфисковано 1200 униатских храмов и арестованы десятки священников, которых стараниями варшавского нунция удалось вскоре освободить.

На правый берег вторглись независимые отряды казаков и прошлись рейдом по селам, изгоняя униатских священников, отказавшихся перейти в "древнее благочестие". Один из пастырей, о. Яков Заличевский сказал им: "Хоть и приход потеряю, а "благочестивым" быть не желаю".

После первого раздела Речи Посполитой в 1772 году на правобережье Днепра выехал по поручению Апостольского престола Холмский епископ Максимилиан Рылло, чтобы оценить потери униатской церкви. Во время визитации его задержали российские власти и освободили только по заступничеству нунция и послов т.н. католических держав. На многочисленные обращения Римского престола в 1773 г. Екатерина II формально гарантировала права католическому духовенству обоих обрядов. В 1778 году во время визитации оставшихся приходов в Умани умер митрополит Володкович. Его заступил митрополит Лев Шептицкий. В 1783 году в ответ на письменное обращение папы Пия VI русская императрица дала очередное послабление Униатской церкви в присоединенных землях и разрешила назначить епископа на вакантную Полоцкую митрополию.

Украинское дворянство вскоре выпустило документ "Глас жителей воеводств и поветов русских к гражданам, собранных на предсеймовые сеймики и сам сейм 1786 года", где предложило упразднить восточный обряд и перейти всем украинцам на латинство. Шляхтичи полагали, что если после нескольких веков искоренения униатства, оно еще осталось, то простой народ так глубоко привязался к католической идее, что спокойно перейдет в костелы.

В 1787году императрица указала, что печатать духовные книги могут только типографии, подчиненные синоду. Издательская деятельность униатских типографий прекратилась.

В 1793 году у государыни Екатерины синодальные владыки совещались о том, как лучше и наверняка искоренить унию. Греческий епископ Херсонеса Евгений Булгарис посоветовал создать казенные противоуниатские миссии под руководством православных епископов, которые бы проповедовали в униатских селах и местечках, агитировали мирян и духовенство в православие. Во главе апостольского дела обращения в "отеческую веру" назначили епископа Переяславского и Бориспольского Виктора Садковского, знатока польско-украинских дел. Ему выделили крупную по тем временам сумму в 20 000 рублей для поощрения присоединившихся к православию. Военные получили приказ прикрывать духовных тружеников с тыла. Одновременно иеромонахам василианам запретили проповедовать и устраивать народные миссии.

В следующем 1794 году владыка Виктор Садковский разослал обращения с призывом переходить "в правую веру ". Эти послания зачитывались в городах и весях как государственные акты. Если находились желающие, то их записывали в книги, выплачивали денежное пособие и присылали священника с отрядом солдат, которые изымали церковь у униатов и передавали православным. Униатских духовных лиц высылали вместе с семьями. Православный священник и псаломщик были обязаны совершать богослужения, даже в пустом храме.

В Полоцк, Минск, Луцк и Могилев были назначены викарные православные епископы. Указывалось упразднять небольшие униатские приходы, если к ним приписаны мене 100 дворов. В случае если они хотели перейти в православие, им разрешалось существовать. Униатские епархии за исключением Полоцкой были упразднены, а епископы отправлены на пенсию или за границу. Их имущество передавалось в казну. Митрополиту Феодосию Ростоцкому запретили управлять своей епархией и принудительно переселили в Петербург.

Чиновник Гавриил Иванович Добрынин писал, что в результате его поездок и обращений к селянам переименовать свою веру, никто не перешел до господствующего исповедания. Из соседних же мест, где отмечались многочисленные случаи обращения в православие, поступали массовые жалобы о насилии со стороны синодального духовенства и военных.

В результате апостольских трудов епископа Виктора Садковского в "веру отцов и дедов" в течение года перешло свыше 2 тысяч приходов, униатская церковь потеряла 145 василианских монастырей и около 8 млн. верующих. Монастырям было запрещено высочайшим указом печатать собственные богослужебные книги, но только по образцам Киево-Печерской лавры с добавлением униатского календаря и упоминания папы. Василиан, отказавшихся уйти из монастырей, посадили в Житомирскую тюрьму. В храмах, изъятых у униатов, Синод распорядился срочно построить иконостасы, но денег выделил мало.

Архиепископ Полоцкий Ираклий Лисовский обратился с пастырским посланием в своей епархии не противодействовать государственно-схизматической пропаганде, ибо это могло бы привести бы к уголовным преследованиям.

В 1798 на коронации Павла I папский легат Лаврентий Литт вручил памятную записку с описанием несправедливостей, которые претерпела униатская церковь, и попросил восстановить Киевскую униатскую митрополию, дать свободу католическому вероисповеданию для всех обрядов и вернуть церковное имущество.

Павел указал запретить насильственные методы обращения в православие. Присоединения сразу прекратились, и, наоборот, в унию стали массово возвращаться те, которых вынудили уйти. Против послабления униатам выступили Святейший Синод и латинский митрополит Станислав Сестренцевич, проводивший особую в отличие от Рима политику. Про него говорили: " Он - католик, но не папист". В 1800 году, несмотря на сопротивление, император Павел вернул большинство сосланных священников из Сибири, часть храмов и василианских монастырей, лишил синодальных миссионеров военной охраны, чем парализовал их апостольское рвение. Униатская церковь была реорганизована, разрешено существовать 3 епархиям: Полоцкой (архиепископ Лисовский), Луцкой (епископ Стефан Левицкий) и Брестской (епископ Иосафат Булгак), восстановлена митрополия без митрополита.

В 1802 году каноник Шантир аудитор Могилевской Римско-католической митрополии разослал униатским благочинным уведомление, что император благословляет униатов переходить в латинский обряд, ибо уния вскоре будет упразднена. Несколько приходов в Беларуси сразу целиком перешли в латинство. Владыка Ираклий Лисовский потребовал от них вернуться назад.

В 1804 году по ходатайству легата Фомы Ареццо высочайшим повелением митрополиту Ростоцкому было дано право выполнять функции главы Униатской церкви.

В 1805 году русское правительство запросило владыку Ираклия Лисовского о взаимоотношениях между униатами и католиками. Лисовский ответил, что униаты всегда подчинялись только папе, и никогда - местным латинским властям. Папа даровал униатским митрополитам патриаршую власть, которую забрало правительство. Латинское духовенство и польские помещики на местах пророчествуют о скором упразднении унии и приглашают всех в латинский обряд, ибо там меньше постов и подаяний духовенству. Паны обещают униатскому духовенству в случае перехода в латинский обряд повысить содержание, а в случае непослушания наоборот сократить. Лисовский привел фамилии 23 священников, перешедших в латинство.

В ответ на жалобы Лисовского 19 июля 1805 года император разделил римско-католическую коллегию на 2 департамента для латинян и униатов. (Управление церковью методом коллегий никогда не признавалось Апостольским престолом каноничным).

24 июля 1806 император восстановил Киевскую митрополию под названием "Митрополия все соединенных в России". Митрополитом был назначен Ираклий Лисовский без указания территории его юрисдикции.

Про это в Риме узнали из письма секретаря папского легата. Из-за того, что император не посчитал нужным попросить папу благословить это назначение, митрополит Лисовский так и не был утвержден Римом и оставался лишь администратором митрополии до своей смерти в 1809 году.

Следующий за ним митрополит Григорий Коханович также не имел подтверждения апостольского престола на возглавление церкви. В присутствии католических епископов обоих обрядов епископов, он произнес исповедание кафолической веры и верности Риму, после чего рукоположил новых архиереев на вакантные кафедры.

После раздела Речи Посполитой в Австро-венгерской империи оказалось 4 униатских епархий: Львовская, Перемышльская, Мукачевско-Ужгородская и Пряшевская. Указом императора Галицкая провинция Василианского чина была изъята из прямого подчинения Риму.

В 1774 году императрица Мария-Терезия заменила термин “униат”("унит") понятием “греко-католик” и даровала права и привелегии католическому духовенству вне зависимости от обряда. Австрийское правление пригасило польско-русинский национальный конфликт в Галиции.

В империи того времени все униаты принадлежали к феодальным подданным, священник часто платил ренту своим господам. Поповичи не пошедшие в сан, подлежали феодальным повинностям. Священники должны были обязательно учиться в семинариях.

Император Иосиф II заявил о том, что его прерогативой является назначать епископов, и он будет решать сам из черного или из белого духовенства он будет это делать. Габсбурги открыли духовную семинарию в Вене при церкви Св. Варвары “Барбареум” и много народных школ. Иосиф поставил греко-католических священников на службу обществу и государству.

В 1808 году по просьбе австрийского императора Рим основал Галицкую митрополию. В ее юрисдикцию вошли Перемышльская, Холмская и Львовская епархии с кафедрой во Львове, к которой перешли права и привилегии Киевской митрополии. Император добыл себе право выдвигать кандидата на кафедру и просить Папу об его утверждении. Митрополит без обращения к Риму посвящал епископов, назначенных императором.

В 1809 году пронаполеоновски настроенные польские повстанцы захватили Львов и потребовали от греко-католического митрополита Антония Ангеловича помянуть на службе Бонапарта. Ангелович отказался, за что и пострадал. За верность император наградил его орденом. Позиции греко-католической митрополии значительно упрочились.

Епископ Перемышльский Иоанн Снигурский основал училище для дьяков(псаломщиков), готовившее для приходов хороших знатоков восточного благочестия, которые также учили грамоте сельских детей. Он также раздавал стипендии русинским студентам, создавал начальные школы, основал епархиальную страховую кассу для нуждающихся духовных лиц. В 1848 году он основал епархиальную семинарию, морально и материально поддерживал первых украинских писателей т.н. “Руськую троицу” о. Маркиана Шашкевича, Ивана Вагилевича, Якова Головацкого тогда, когда их критиковали за непомерную новизну в лексике и орфографии. Из 43 книг на русинском языке, изданных в Галиции в 1837-50–х гг. – 40 написали священники.

Большинство греко-католических священников получало университетское образование. Они служили не только религиозному, но культурному развитию народа. Они улучшали агрикультуру, создавали сельхозкооперативы и кредитные товарищества. Греко-католические священники сдерживали бытовой антисемитизм. До 1848 году в греко-католических семинариях говорили и преподавали по-польски. Городские священники транскрибировали славянский текст в богослужебных книгах польским алфавитом. Декретами императора была введено обязательное знание русинского языка и кириллицы. В 1848 году галицкие русины по призыву иерархии не участвовали в польской революции и стояли на охранительных началах. Митрополит Григорий Яхимович возглавил Главную Руськую раду и представлял украинское население в конституционной комиссии австрийского парламента. Русинская интеллигенция отмежевалась от польского национального движения и продемонстрировала верность императору, который позже наградил Галицкого митрополита Михаила Левицкого орденом Леопольда. Папа Пий IX возвел его в кардинальское достоинство. Красную скуфью вручил Левицкому пражский кардинал Шварценберг.

Зародилось москвофильство, осторожная духовная ориентация на Россию и московское православие. Церковная молодежь желала возврата к славянским традициям, возникло т.н. движение "обрядовцев". Митрополит Яхимович создал комиссию для очищения богослужения от латинских заимствований. Народ выносил органы из храмов. Польские духовные особы сообщали в Вену, что таким образом галицкие русины готовятся присоединиться к России. По указанию городских властей в греко-католические храмы заходили полицейские и проверяли наличие "униатских" особенностей: звона в колокольчик, причащения на коленях и т.п. Австрийские власти предложили русинам перейти на латинский алфавит, но митрополит отстоял кириллицу.

Во времена Алексадра I управление униатскими приходами перешло из рук митрополита и епископов к аудиторам Греко-униатской коллегии, куда правительство назначало послушных себе людей, среди которых выделялся молодой неженатый священник из Луцка Иосиф Семашко (1798-1868).

По неизвестным причинам Семашко ненавидел монахов-василиан. Он советовал правительству парализовать их деятельность и изолировать от прихожан. После того, как Семашко приобрел руководящую роль в коллегии, он энергично выступил за полное упразднение василианских монастырей. Он полагал, что унию можно безболезненно отменить, а верующих присоединить к государственному исповеданию, если русифицировать белорусский церковный обряд. Тогда простые верующие перестанут ориентироваться в конфессиональной принадлежности храмов и незаметно для себя станут русскими православными. После воцарения Николая, Иосиф Семашко составил особую записку о воссоединении униатов, которая была одобрена государем. Семашко предложил создать отдельную греко-униатской коллегию, вне влияния римско-католической коллегии, которая бы "обновила" греческий (московский) обряд и руководствовалась бы греческими канонами, которые применяло бы творчески. Из-за того, что во главе униатской митрополии стоял верный папе Иосафат Булгак, Семашко предложил упразднить митрополичью кафедру и оставить лишь две епархии, куда продвинуть священнослужителей, верных государству; заменить капитулы при епископах консисториями, которые бы действовали независимо от епископов, подчиняясь только Петербургу; создать низовые административные органы в епархиях в противовес епископам, разрешить сыновьям благонадежного униатского духовенства поступать на государственную службу, запретить связь униатских семинарий с латинскими; способствовать переходу из унии в православие, а из православия в унию запретить. Аргументация Семашко в пользу уничтожения унии была скорее политической, чем религиозной. Он считал, что уния ведет к медленному переходу белорусов в польскую национальность. Он полагал, что ликвидация унии этот процесс остановит.

Государь своим указом благословил предложения Семашко. Были опечатаны частные часовни в поместьях польского шляхетства, чтобы там не служили гонимые униатские священники. Недовольным притеснениями василианам разрешили уйти в латинские ордена. Их имущество передавалось белому духовенству, которое его с благодарностью принимало. Семашко полагался на женатых сельских пастырей, которых он хотел безболезненно перевести в государственное православие с дарованием твердых должностных окладов (хрустальная мечта всего российского белого духовенства).

Постепенно были закрыты все василианские школы для мирян, где преподавался белорусский язык, “униатское наречие”, что подорвало самобытную культуру Белой Руси.

В 1829 г. Семашко по указанию Синода был посвящен митрополитом Иосафатом Булгаком в сан епископа Мстиславского. В следующем году Семашко устроил ревизию униатским епархиям. Ревизоры следили, чтобы богослужение совершалось по московским служебникам; требовали, чтобы из храмов вынесли органы и построили хотя бы перегородки из досок вместо иконостасов.

28 февраля 1831 член Государственного совета князь Александр Голицын, начальник департамента иностранных исповеданий граф Блудов и министр юстиции Дашков доложили государю о ходе упразднения унии. Николай по их докладу запретил устраивать латинские храмы и часовни, там, где преобладает униатское население и возобновлять кресты в память миссий. В июле 1831года Иосиф Семашко продал орган из Жировицкого кафедрального собора.

Во время Польского восстания 1832 года русские войска заняли василианский Почаевский монастырь в целях поиска оружия, выдворили оттуда монахов, а монастырь передали Святейшему Синоду.

Семашко часто переводил подчиненных ему василиан из одного монастыря в другой, а непокорных сажал в церковную тюрьму. Вместе с тем он часто критиковал чересчур активные полицейские методы, отпугивавшие униатов. Священников стали вызывать в духовные консистории, на предмет перехода в государственное православие. Одни отказывались, другие ставили условием перехода не отпускать бороду, стричь волосы и носить сутаны. В Белой Руси облик бородатого и волосатого русского батюшки в рясе был предметом насмешек.

17 февраля 1832 по государеву указу была упразднена должность протоигумена провинции василиан и закрыт новициат. Протоигумен литовской провинции ЧСВВ пытался спасти положение и предложил подчинить василиан Святейшему Синоду, но Семашко не разрешил. Все униатские семинарии закрыли, а их питомцев перевели в православные учебные заведения; латинским священникам запретили совершать таинства над униатами и вообще вскоре запретили вместе молиться.

В начале 1833 года Полоцкий православный епископ Смарагд Крыжановский критиковал слишком медленный ход присоединения по плану Семашко. Перейдя к действиям, он с помощью униатского благочинного и полиции присоединил в Полоцке 500 душ к правоверию. Смарагд привез из российских епархий хор и прислужников. В посланиях к губернатору он просил конфисковать для апостольских целей имущество католической церкви и даже приглянувшийся ему дом одного польского помещика.

В августе 1833 года Смарагд совершил миссионерскую поездку по городам и весям Полоцкой епархии и присоединил еще несколько тысяч душ. Всем присоединившимся из унии священникам он положил твердые государственные оклады (будучи униатами, священники жили на стипендии польских помещиков). Смарагд неустанно требовал от правительства крупных ассигнований для поощрения присоединившихся и найма в российских и украинских епархиях охотников до священнослужения.

“При обращении униатов и униатских церквей необходимы деньги” - писал неутомимый архипастырь. Он выдавал вознаграждение приходу за присоединение и ставил его на казенное содержание. Бывали и злоупотребления, когда два польских помещика предложили ему присоединить своих крестьян к православию для того, чтобы собрать с них недоимки. Для утверждения веры в присоединившихся селах на постое стояли войска.

Вскоре владыка столкнулся с нарастающим сопротивлением униатских священников, которые проповедовали против схизмы (синодального православия) в храмах и на улицах. Поступали множество жалоб на насилие и спаивание народа во время массовых обращений. В Полоцке на базаре произошла драка православных с униатами, последние назывались обратившихся в православие “перевертнями”, а те их “безмозглыми поляками”. Обычно многие верующие переставали ходить в церкви после устроения в ней иконостаса и уходили в костелы.

7 февраля 1834 года Греко-униатская коллегия очередной раз постановила обновить храмы в восточном духе, приобрести книги московской печати по умеренным расценкам, устранить заимствования из латинской духовности и отменить все обряды не согласные с обрядами Российской православной греко-кафолической восточной церкви. Было предписано называть младенцем только по московским святцам. Полиции вменялось в обязанность проверять, чтобы в униатских храмах священник отправлял богослужения только по московскому служебнику.

В 1834 года в епископа Брестского был посвящен единомышленник Семашко полоцкий безженный священник Антоний Зубко. Вскоре к ним присоединился третий целибат - Василий Лужинский из Орши. Все три униатских епископа за исключением верного Риму митрополита Иосафата Булгака были согласны отречься от кафолической церкви.

В 1835 году епископа Иосиф Семашко очередной раз распорядился в своей епархии во всех храмах построить иконостасы, не вставлять в них образы Св. Сердца Иисуса и Св. Иосафата, убрать статуи, скамейки и звонки. Работы выполнялись приглашенными на казенный счет мастерами из великороссийских губерний. Так как денег как обычно не хватало, возводили перегородки из струганных досок, куда вешали несколько икон. Надпись на иконе Св. Иосафата переправляли на "Св. Иоанн" или иную. Священники отказывались строить перегородку, ссылаясь на бедность. Синод принуждал местных помещиков римо-католиков давать деньги на иконостасы.

Не дожидаясь изъятия, многие униатские священники сдавали на хранение униатские образа и утварь собратьям латинского обряда в костелы.

В начале 1835 года Смарагд Полоцкий в очередной раз пожаловался на ошибочность методов Иосифа Семашко по ликвидации унии. Он писал, что, несмотря на обрядовое сближение, в полоцких униатах так и не появилось стремления к воссоединению с государственной церковью. Процесс перехода приостановился. Несмотря на то, что в витебских униатских храмах всегда были иконостасы и служили по-восточному, именно там верующие упорствуют в унии и не хотят в государственную церковь. Смарагд утверждал, что полицейские методы – самые надежные. Только с помощью чиновников и полицейских можно обратить массы в правую веру.

Сохранилось множество описаний того, как в деревню входила рота солдат во главе с консисторским чиновником и батюшкой. Чиновник зачитывал указ о присоединении, батюшка произносил проповедь на церковно-славянском языке о превосходстве греко-российского православного исповедания над ересью папизма. В конце он говорил: "А теперь кто к истинной вере встаньте от меня по правую руку, а кто упорствует по левую". Справа стояла подвода с бочонком водки, а слева рота солдат с розгами. Народ обычно выбирал правую сторону.

Вскоре Смарагда убрали в другую епархию и правящим архиереем в Полоцк назначили более осторожного Исидора (Никольского), который предложил совершать совместные православно-униатские богослужения, чтобы поразить воображение униатов благолепием московского обряда. Вместе с тем, он тайно просил помочь в суде одной польской помещице, которая в случае успеха обещала ему перевести своих крестьян в православие.

В 1835 г. высочайшим повелением был создан очередной секретный комитет по очистке униатского обряда в составе московского митрополита Филарета Дроздова, греко-католического митрополита Иосафата Булгака, министра внутренних дел Блудова, который потребовал продать все органы, либо разобрать их на запчасти.

Прихожане сопротивлялись этим решениям. В Речицкой церкви Пинского повета Минской губернии крестьяне разобрали не орган, а создаваемый иконостас. Туда приезжали чиновники с полицией, которые увещевали их покориться государевой воле. В результате убеждения и принуждения 238 душ из 600 присоединились к православию, остальные остались верны унии.

В январе 1837 г. униатская церковь была подчинена ведению обер-прокурора Святейшего Синода, что фактически поставило ее в положение схизматической от Рима организации.

В октябрь 1837 года епископ Иосиф Семашко отметил притупление давнего антагонизма между польскими помещиками и белорусскими священниками. Помещики увеличивали содержание униатскому духовенству, заботились об их нуждах, ходатайствовали перед епископами за провинившихся священников, чего раньше не бывало. Они даже предлагали деньги на переиздание униатских служебников почаевской печати. Помещики оценили униатское духовенство на фоне пришлых пастырей из российских епархий, в которых они видели тайных осведомителей полиции. Селяне их боялись. На казенных окладах при дешевом вине батюшки миссионеры медленно спивались. Чиновники отмечали, что православное духовенство не в состоянии тягаться с униатским и неспособно самостоятельно духовно обратить верующих. Оно требовало от украинцев и белорусов знание молитв только на великороссийском диалекте, в противном случае отказывали в совершении треб.

Штаб-офицер корпуса жандармов А. Куцинский пожаловался на то, что православные миссионеры обольщают униатов именем монарха, льготами и вином, а в случае неудач пишут доносы, где обвиняют местное униатское духовенство помещиков в неблагонадежности. Чтобы избежать наказания за антигосударственную деятельность крестьяне вынуждены принимать православие, и помещик к этому принуждает. Из-за этого местное население недовольно государем и сочувствует польской национальной идее. Куцинский предложил запретить насильственные действия со стороны синодальных чиновников и повысить государственное пособие православным священникам.

В декабре 1837 года владыка Исидор заметил, что униаты уходят из церквей с иконостасами в римско-католические костелы и часовни. Прихожане с. Крывичи Вилейского повета целиком перешли в латинство, привлеченные органом и латинским пением, которое более отвечало их духовности. Доминиканцы активно проповедовали и приглашали униатов приписаться к латинским приходам в ожидании запрета унии.

Чтобы посмотреть, как идет подготовка к упразднению унии, полоцкий униатский епископ Василий Лужинский отправился визитировать свою епархию. К своему ужасу ни в одной из посещенных им церквей он не обрел московских служебников. Народ встречал Лужинского мрачно. Благочинный о. Квятковский в присутствии прихожан бросил московский служебник на землю, за что епископ Василий его наказал. Остальные священники всячески медлили с возведением иконостасов, ибо народу это не нравилось. Люди требовали, чтобы на службах играли на органе.

Священник Антоний Сомович демонстративно не брал денег от помещика на строительство иконостаса, служил по-униатски, распространял слухи, что иконостас – затея губернатора, а не епископа, за что Лужинский наказал и снял его с должности.

В Литовской епархии Иосиф Семашко опросил василиан на предмет перехода в Московскую церковь: 62 монаха согласились, 95 отказались. В белорусской епархии 17 василиан согласилось, 77 оказались. Отказавшихся разослали по монастырским тюрьмам за непослушание епархиальному архиерею. Некоторые бежали в Австрийскую Галицию.

В 1838 году за осуждение полицейских мер обращения в православие, приводивших к крестьянским бунтам, в отставку ушел Витебский губернатора И.С. Жиркевич.

После смерти верного Риму митрополита Иосафата Булгака, епископ Иосиф Семашко сообщил правительству, что часть подчиненного ему духовенства отказывается выполнять распоряжения Синода, ведущие к соединению с государственным исповеданием.

26 января 1839 г. Секретный комитет по униатским делам перешел к решительным административным действиям. В униатские села были посланы войска. Священников вызывали в консистории и собирали подписки о согласии перехода в православие с условием единовременного денежного пособия и сохранения униатских обрядов и обычаев. Комитет обратился к правительству с просьбой взять на казенное содержание все присоединившиеся приходы и духовенство.

12 февраля 1839 Неделю торжества Православия в Полоцке собрался собор во главе с тремя униатскими архиереями: Иосифом Семашко, Антонием Зубко и Василием Лужинским. Слушали выступавших владык, которые говорили о необходимости присоединиться к матери - Российской церкви. Это необходимо, ибо белорусы являются частью русского народа. Истинность Восточной церкви была обоснована географически: истина на Востоке; Восточная церковь восточнее Рима, следовательно, ближе к истине. Была провозглашена протестантская экклезиологическая формула: "Только Христос - Пастырь". Постановили признать присоединение белорусских епархий к православно-восточной церкви (возглавляемой Святейшим Синодом) и обратиться к императору принять. Были приложены подписи 1305 человек белого духовенства и монашествующих о согласии на присоединение к православию. Император Николай I их радостно принял и выбил медаль, на которой было написано, что отторгнутые силой были присоединены любовью. Одновременно на высочайшее имя обращение 111 священников западных епархий на высочайшее имя с просьбой сохранить унию и разрешить использование униатских служебников. Они предлагали напечатать книги за свой счет. Архиереи запретили их в священнослужении и перевели на должности пономарей. Наиболее упорствующих в унии выслали в Сибирь административным порядком.

Вместо католического праздника Пресвятой Евхаристии (Божьего Тела) архиепископ Василий Лужицкий ввел памятный день воссоединения униатов с православием. Литовская духовная консистории постановила изъять все униатские книги из употребления. В течение двух десятилетий по инициативе Иосифа Семашко было сожжено около 2 тысяч томов.

Взамен в 1840 Семашко издал сборник образцовых проповедей по-русски для священников западных епархий, которые должны были пересказываться их по-белорусски, адаптируясь к российской церковной терминологии. В 1841 г. Семашко отправился за милостыней с крестом Ефросинии Полоцкой. В Москве и Петербурге он собрал значительные средства для обновления униатских храмов.

В 1842 году по указанию духовной цензуры была сожжена диссертация начинающего историка Н.И. Костомаров "О значении унии в западной России", который увидел в унии некоторые положительные черты.

В 1843 году переименовывали воспитанников Виленской семинарии, чьи имена не соответствовали синодальному календарю. В 50-60-х годах во время ревизии приходов часто находили униатские молитвенники. Перешедшие в государственное православие священники продолжали совершать некоторые специфические униатские богослужения и поминать папу, о чем некоторые бдительные прихожане сообщали в духовные консистории. Народ продолжал петь на униатский манер духовные песни, сложенные василианами.

В 1863 году во время подавления польского восстания, военные власти устраивали обыски во многих костелах. Если в них находили униатские ризы и утварь, сданную на хранение священниками перед ликвидацией унии, то писался рапорт о возможности обращения оных в православные церкви. Латинские священники были вынуждены уничтожать хранившиеся у них вещи униатов.

В 1865 году гродненский генерал-губернатор Кауфман распорядился передать реквизированное имущество из униатских храмов (скульптуры, сосуды, иконы и книги) в Виленскую духовную консисторию, но митрополит Иосиф Семашко велел все это сжечь под присмотром благочинных.

Уния продолжала сохраняться только в Холмской епархии, подчиненной непосредственно апостольскому престолу. Она была обречена, ибо Синод не допускал до церковных должностей верных Риму людей.

Во время подавления польского восстания 1863 года военные власти заняли в Хомском крае все василианские монастыри. По подозрению в сочувствии восстанию монахов изгнали из монастырей. Их имущество конфисковали.

Через австро-российскую границу в Галицию переходили изгнанные монахи-василиане, а в Холмщину - галицкие москвофилы, искатели мест. Их, с разрешения Синода, после ускоренного курса духовного училища назначали на вакантные приходы Холмской епархии.

Среди них был Маркел Онуфриевич Попель (1825 - 1903). За свои симпатии к России Синод пригласил его занять должность администратора Холмской униатской епархии. Он убедил многих священников галичан перейти в юрисдикцию Синода. Священники в консистории давали подписку о переходе в синодальное православие и обязывались служить по московскому обряду. Верных Риму священников Попель запрещал в священнослужении. Узнав об этом, миряне из церковных братств отказывались пускать подписавших православие священников в храм. Для успокоения правительство послало войска.

В конце 1873 года настоятель храма в Пратулине о. Иосиф Курманович, боясь ареста за неподписание православия, отслужил Рождественскую литургию и ушел через границу в Галицию. Перед уходом он сказал своим прихожанам, что скоро власти запретят унию.

17 января 1874 года в местечке Дрелове рота солдат во главе с майором Котовым расстреляла возле униатской церкви 13 человек и 200 ранила за отказ отдать ключи от храма подписавшему православие настоятелю. Оставшихся в живых перепороли ногайками.

В Пратулин Маркелл Попель отправил подписавшего галичанина о. Урбана. Прихожане отказались отдать ему ключи. О. Урбан пожаловался в полицию. В Пратулин приехал полицейский исправник Кутанин, который увещевал селян покориться воле государя, освободившему холмских украинцев от польских панов. 26 января в Пратулин вошло подразделение солдат во главе с полковником Штейном, которое попыталось разогнать собравшихся возле храма. Во время штурма был отдан приказ открыть огонь. Застрелили 13 человек. Кровь погибших и раненых смыли и храм переосвятили, но люди туда уже не ходили. Среди поляков римо-католиков убитые униаты стали почитаться мучениками за верность Римскому престолу. Протесты французского консула барона Фино вынудили власти действовать мягче.

В 1874 году из Галиции в Холмщину, по призыву москвофильской газеты “Слово”, выходившей в Львове, перешло одновременно около 200 человек, чтобы сделаться православными священниками.

11 мая 1875 года высочайше было провозглашено воссоединение холмских униатов с синодальной церковью. В села вновь вошли войска, на фоне которых чиновники и духовенство зачитывали императорский указ.

Монашествующим разрешили вкушать мясо. Приходским священникам назначили содержание до 100 рублей в месяц (жалование среднего чиновника). Церкви в селах опустели. Часть из них пришлось закрыть. Граница с Австро-Венгрией практически не охранялась, и “упорствующие” стали ходить на службы в Галицию. Оттуда по ночам приходили униатские священники и совершали требы. Среди них был иезуит о. Яцковский, проведший за это 18 месяцев в российской тюрьме.

В 1882 году для борьбы с наследием унии было создано Холмское православное братство, носившее москвофильскую, антипольскую направленность. Оно воспитывало более любовь к государству российскому, чем к православию.

Кардинал Винченцо Ванутелли рассказывал в Риме, что при его возвращении из Москвы с коронации императора, толпы "упорствующих униатов" Холмской епархии, узнав о проезде папского посланца, сбегались к пути следования поезда, взывали к нему о помощи, вставали на колени и просили благословения.

В начале 70-х годов в Галиции митрополит Иосиф Сембратович начал антиалкогольную кампанию с целью культурного возрождения украинского народа. Он призывал священников учреждать сельские сберегательные кассы, братства трезвости, общественные магазины. Одновременно началось распространение москвофильства и антисемитизма, стали слышны призывы вернуться к "вере отцов" т.е. в автокефальное от Рима православие. Рупором выступало литературно-издательское "Общество имени М. Качковского". Положение владыки Иосифа усугубил переход в православие священника Иоанна Наумовича (1826 - 1891) и прихода в селе Гнилички. Отец Иоанн был известен в Галиции как основатель газеты "Руськая Рода", журнала "Наука", а также антисемитскими речами в рейхсрате. Митрополит Иосиф Сембратович в1882 году был вынужден уйти на покой. Император избрал митрополитом его брата Сильвестра.

Австрийские власти начали гонение на москвофилов, обвиняя их в государственной измене. Вновь призывали Греко-католическую церковь перейти на латинский алфавит в знак верности западной цивилизации.

Отца Наумовича признали виновным в предательстве и приговорили к 8 месяцем тюремного заключения. После освобождения Наумович уехал в Россию, присоединился к православию и поселился в Киеве, где получил должность епархиального миссионера для борьбы со штундизмом.

Василианские монастыри в Галиции находились в упадке. В соответствии с волей австрийских императоров, василиане подчинялись епархиальным епископам, игумены почти не имели духовной власти, кандидаты в священство обучались в университетах в светском духе. Василиане перестали заниматься проповедничеством, миссионерством и издательской деятельности. Реколлекции уже давно не проводились.

В 1882 году протоигумен василиан договорился с провинциалом иезуитов в Галиции о начале реформы. Василиан изъяли из-под юрисдикции местных епископов и вновь подчинили Апостольскому престолу. Новициат и общее управление Чином было передано иезуитам, которые обновили устав в духе Василия Великого, митрополита Рутского и св. Иосафата Кунцевича. Несколько иеромонахов Общества Иисуса перешло на жительство в Добромыльский монастырь. Среди галичан поднялась буря протестов против реформы. Москвофильская газета “Пролом”, демократическая “Дело”, орган греко-католического духовенства “Галицкий Сион” и православный “Киевлянин” критиковали иезуитов за участие в реформе. В 1884 году галицкая общественность собирала подписи за отмену реформы под лозунгом “Спасем народность от уничтожения”.

В 1889 году василиане начали проведение народных миссий в Галиции. Возродились монастырские типографии, начавшие выпускать духовную литературу по-украински (в Российской империи в это время печать на украинском языке была запрещена). Василиане ввели майские богослужения в честь Пресвятой Богородицы, почитание Сердца Иисуса. В скоре они отправились в Америку для окормления галицких эмигрантов.

После реформ количество монахов увеличилось, василиане энергично заработали для духовного возрождения русинского народа.

В 1885 году из Львовской архиепархии выделилась отдельная Станиславская епархия во главе с епископом Юлианом Пелешем. В 1891 г. в Львове состоялся поместный собор Галицкой митрополии, где обозначились консервативное и реформаторское течения. Консерваторы во главе со священниками клирошанами Собора Св. Юра (святоюрцы) отстаивали греко-галицкий обряд от латинских нововведений, опираясь на белое женатое духовенство.

Реформаторы во главе с василианами призывали по примеру латинской церкви ввести целибат для епархиального духовенства. Постановления собора рекомендовали постепенно допускать до рукоположения в сан только неженатых кандидатов (спустя несколько лет в Станиславскую и Перемышльскую семинарии стали принимать только тех кандидатов, которые обещали не жениться). Духовных особ обязали по примеру Латинской церкви ежедневно молиться по иерейскому молитвослову. Для отличия от православного духовенства греко-католическим священникам велели вместо четырехугольной скуфьи носить шестиугольную. Москвофилы усмотрели в данном головном уборе производное от еврейской ермолки.

В 1893 году митрополит Сильвестр Сембратович возвращался из Рима, где ознакомил Римскую курию с постановления собора и планами введения целибата. На венском вокзале его встретили украинские студенты из местного университета и закидали тухлыми яйцами, обвиняя в уничтожении самобытность украинской церкви и народа.

Митрополит Сильвестр, удостоившийся звания кардинала, способствовал основанию женской монашеской общины Сестер служебниц Пресвятой Девы Марии и миссионерского общества Св. Павла для укрепления веры и распространения духовной литературы в народе.

В 1897 году в Риме открылась Папская коллегии Св. Иосафата для подготовки ученого духовенства Галицкой митрополии и защиты докторатов в Папских университетах.

В 1899-1900 г. недолго правил митрополией Юлиан Сас-Куиловский. Во времена бурной молодости, он участвовал в боях за польскую независимость против Австрии, служил в венгерской и турецкой армиях. Потом обратился к Богу, учился в семинарии, стал священником латинского обряда. По заступничеству греко-католического епископата он вернулся в Австрию, где перешел в византийский обряд.

При выборах митрополита он считался выдвиженцем польских кругов, но после посвящения открыто выступил в защиту прав галицких украинцев.

приводила к анекдотичным случаям, когда в Седлецкой губернии селяне отпали “назад в унию” после того как в храме по распоряжению епархиального отопления поставили печку. Селянам это напоминало “огонь неугасимый" в аду.

"Литовские епархиальные ведомости" в 1894 году сообщили, что народ по прежнему ходит к церковному склепу около Мовчадской церкви Слонимского повета, куда властями была спрятана статуя католического святого Антония Падуанского, и совершает униатские моления. Ранее она стояла около часовни, но в 1865 году была заменена иконой Св. Антония Печерского.

Духовные консистории в Западном крае были завалены прошениями воссоединенных с православием "бывших униатов" с просьбой отпустить в латинство. “Упорствующие” униаты бойкотировали официальные храмы, к синодальным священникам за требами не обращались. Впрочем, последних, живших на государственных окладах, это не особенно огорчало.

Епархиальное начальство настаивало на том, что богослужения совершалось причтом даже без прихожан. Польские помещики не давали денег на ремонт ставших православными храмов. Обветшавшие церкви закрывались, на их фоне строились и реставрировались великолепные костелы, куда правдами и неправдами переходили украинцы и белорусы.

Галицкие перебежчики, присоединившие Холмскую епархию к Синоду, стояли за украинскую самобытность. Поэтому вскоре их стали отстранять от дел и переводить в великороссийские епархии. Маркелла Попеля возвели в сан архиепископа и отозвали в Петербург. На освободившиеся места назначали "истинных русаков", которые презирали украинство и требовали от мирян и духовенства говорить только по-русски.

17 апреля 1905 года издан декрет о веротерпимости, разрешавший православным свободно переходить в иные исповедания, в т.ч. и в римское католичество. Были разрешены все исповедания, кроме униатства и изуверских сект. В местечки и села Западного края (современная Украина и Беларусь) стразу же стали распространяться листовки с призывом к бывшим униатам переходить в римское католичество. Польские помещики обязались материально поддержать переходящих. В Холмщине в латинство перешли все упорствующие, государственное православие потеряло свыше 200 тыс. душ. Перешедшим объяснили, что теперь они сменили не только исповедание, но и национальность.

Холмскому епископу Евлогию, ценой неимоверных усилий и обещанием государственной поддержки оставшимся православным, удалось спасти православную епархию от полного развала. Белое духовенство осталось верным Синоду (латиняне им ничего не предложили).

17 декабря 1900 г. папа Лев XIII избрал епископа станиславовского Андрея Шептицкого, происходившего из семьи польских графов, митрополитом Галицким. Он стал для галичан тем, кем был для киевлян в свое время Петр Могила. Кир Андрей сразу завоевал симпатии украинцев своей просветительской деятельностью, сохранением памятников истории и культуры, объединением украинское общество и примирением сторонников различных культурных ориентаций. Он организовал большое паломничество украинцев в Святую землю.

Пытаясь примириться с русским православием, он вступил в переписку с епископом житомирским Антонием Храповицким, пригласив его во Львов.

Вместе со своим братом Казимиром Климентием задумал восстановить древний монашеский чин, написал типикон монахов Студийского устава. В 1905 году он основал за свой счет украинский национальный музей в Львове.

Поддержал воссоединительное движение в России, возникшее среди последователей русского философа Владимира Соловьева, которого знал лично.

Целью Шептицкого было возродить уничтоженные российским правительством греко-католические епархии и воссоздать Киево-Галицкую митрополию в общении с Римским престолом. На аудиенции в Риме он получил от Папы особые полномочия и права патриарха для духовного окормления греко-католиков на территории Российской империи и собирания Украинской церкви.

В 1910 году его закидали тухлыми яйцами украинцы в Виннипеге за осуждение убийства наместника Галиции князя Полоцкого. В 1911 марте митрополит обратился с посланием к католическим епископам Канады о необходимости создания украинской иерархии в этой стране (в 1912 году туда был назначен украинский епископ Никита Будка).

В первые дни мировой войны в августе 1914 года австрийские военные власти увидели в москвофилах внутренних врагов и решили выслать их вглубь страны в концлагеря. Этой участи подверглось и греко-католическое духовенство.
В армию призвали всех монахов-василиан. Из галицких русинов-украинцев была сформирована отдельная воинская часть с греко-католическими капелланами.

Государь Николай II назначил архиепископа Евлогия Георгиевского ответственным за церковные дела в Галиции. Архиепископ Антоний Храповицкий получил из Константинополя грамоту о назначении себя экзархом патриарха по делам Галиции. Накануне войны архиепископ Антоний создал в житомирской епархии духовное училище с антиуниатским уклоном, куда приглашал галичан. В России бытовало мнение (не подтвердившееся в последствие), что большинство галицких украинцев в душе русские православные и хотят жить под властью Российского императора.

Вслед за русскими войсками в Галицию направился сонм синодального духовенства, которых возглавили епископы Евлогий Георгиевский и Дионисий Валединский (позже архитектор автокефалии Польской православной церкви). Дионисий изгонял оставшихся на приходах священников верных папе и ставил вместо них иеромонахов Почаевской лавры, не имевших должного духовного образования, но “преданных православию”.

Экзарх Антоний Храповицкий направил в Галицию выпускников своего училища, которые ревностно, но неубедительно агитировали за "незамутненное русское православие". Народ молчаливо слушал, ибо "горе побежденным".

Протопресвитер Русской армии о. Шавельский отметил превосходство галицкого духовенства в образовании и пастырском служении, а также высокий уровень духовности мирян. Шавельский предложил не требовать от униатов отречения от католической веры, что делалось на практике, а тех, кто обращался к русским священникам, автоматически считать православными.

23 августа 1914 года, после взятия Львова русскими войсками, митрополит Андрей произнес проповедь в Успенской церкви Львова с призывом к пастве сохранять верность Католической церкви. Русские власти всегда считали Шептицкого одним из главных врагов России, вдохновителем украинского национализма. Его арестовали по обвинению в антироссийской пропаганде и административным порядком выслали в глубь империи. В документах нигде не приводилось, что же особенного сказал он тогда против России. В Львове россияне арестовали тех греко-католических священников, которых в свое время не успели арестовать австрийцы и выслали. В ссылку в Сибирь отправились 26 василиан.. В узах в Симбирске умер иеромонах Иеремия Ломницкий ЧСВВ, ранее неоднократно приезжавший поручению Шептицкого в Россию для подпольного служения.

6 декабря 1914 года Русская администрация устроила показательное мероприятие “Присоединение Галиции к России”. В облачениях Шептицкого служил архиепископ Евлогий Георгиевский и докладывал государю, что древняя Червонная Русь возвратилась в наследие Романовых.

Слова Евлогия о российском орле, который "свил гнездо в карпатских горах" всерьез и надолго всколыхнули москвофильские настроения среди галицких русинов, которые ожидали, что русский царь отберет землю у польских помещиков и отдаст им. Несколько депутаций селян обратились к православным властям с просьбой прислать священника с “бородой и длинными волосами”. Синодальные чиновники устроили голосование горохом между униатами и “присоединившимися к греко-российскому исповеданию”, чтобы распределить между ними храмы. Архиепископа Евлогия беспокоило, что российские солдаты посещали богослужения в униатских храмах и молебны св. Иосафату. Из-за многочисленных жалоб селян на притеснения со стороны синодальных миссионеров, по докладу протопресвитера Шавельского, государь потребовал от Евлогия прекратить “апостольские труды по воссоединению”.

После взятия Перемышля в 1915 г. когда москвофильские настроения в Галиции достигли своего апогея. Служащий резиденции на Святоюрской горе выдал русской администрации место, где был замурован архив митрополита Шептицкого. Среди бумаг был обретен меморандум, написанный Шептицким в августе 1914 году австрийскому правительству о необходимости создания украинского государства в духе казацких традиций под протекторатом Вены. Он планировал как митрополит Галицкий и всея Руси-Украины, объявить о непризнании власти Святейшего Синода, сместить с кафедр епископов москвофилов, назначить сторонников украинской ориентации и купить у восточных патриархов грамоты об утверждении этих решений. Государь Николай II просмотрел меморандум и написал на нем: “Какой мерзавец!”

Несмотря на то, что писатель Владимир Короленко в московской газете “Русские ведомости” выступил в защиту митрополита, условия содержания были ужесточены: Шептицкого перевели в Суздальский Спасо-Евфимиев монастырь в тюрьму для религиозных преступников.

Галицкой митрополией временно управлял епископ Григорий Хомышин, которого война застала за пределами епархии.

В 1917 году митрополит Шептицкий был освобожден из-под стражи. Петербургские газеты вновь напечатала его меморандум, чтобы показать, что он сидел не напрасно.

В Петербурге он встретился с украинскими и белорусскими студентами из католической семинарии и академии, ища среди них кандидатов для униональной работы. Академик Шахматов вернул митрополиту его архив, откуда был извлечена папская грамота об особых полномочиях митрополита Галицкого в России.

В апреле в Киеве он разговаривал с руководителями украинской Центральной рады М. Грушевским и В. Винниченко, которые отнеслись к нему весьма прохладно и отказали в официальном представлении. Хорошо встретили его селяне на съезде кооператоров. Выступавшие сравнивали приезд Шептицкого с въездом в Киев Богдана Хмельницкого.

29-31 мая 1917 года в Петрограде состоялся собор российской греко-католической церкви, главой которой был назван иеромонах студит Леонид Федоров. Ему был дарован титул экзарха.

Во второй половине XIX в. в Америку началась эмиграция русинов Австро-Венгрии. Для их духовного окормления туда направились василиане. В 1890 году там было 10 греко-католических священников, находившхся в юрисдикции латинских епископов. В 1907 году в Новый Свет был назначен первый греко-католический епископ Сотер Ортынский, без самостоятельной духовной власти. Согласно булле, он был викарием латинского правящего епископа.

По запросу американских епископов из Рима пришло указание допускать до служения в Америке только неженатых священников. Часть украинцев восприняли это как неуважение к своим традициям и ушла в автокефальное православие. Российская синодальная церковь имела в США постоянного епископа, который сразу же рукоположил священников из числа благочестивых прихожан. Синод выделил средства на содержание нового православного духовенства.

В 1912 году в Канаду был назначен греко-католический епископ Никита Будка. Во время его правления часть верных перешла в православие и создала т.н. Греко-православную церковь.

В 1913 году епископ Ортынский на основе особой буллы Папы получил-таки отдельную юрисдикцию. Позже был основан экзархат в Филадельфии. В 1924 году в ответ на возникновение движения за обособление закарпатских русинов от прикарпатских украинцев были назначены отдельные экзархи для тех и для других.

Переходы общин в православии продолжались до конца 30-х годов и был вызваны в т. ч. и кампанией за переписывание церковного имущества на счет епископов. В Северной Америке к концу 30-х годов было 800 тыс. украинцев, из которых 90% было греко-католиков.

После польско-украинской войны 1918-1919 войны митрополиту Шептицкому, находившемуся под домашним арестом в соборе Св. Юра, удалось договориться с правительством Речи Посполитой о новых условиях существования Греко-католической церкви в Галиции.

8 сентября 1925 г. в Варшаве он присягнул на верность и лояльность Польской республике вместе со всеми католическими епископами на основе конкордата между Польшей и Ватиканом. Этот конкордат уравнял в правах греко-католическую церковь с римской и освободил ее от налогов.

Рим добился права исключительного выбора и утверждения в должности епископов. Вместе с тем государство могло выставлять доказательства противоправной деятельности кандидатов в епископы. Епископы получали право свободного назначения настоятелей. Были воссозданы украинские школы и гимназии. Одновременно правительство установило т.н. “сокальский кордон” против греко-католиков, т.е. не разрешило создавать греко-католические епархии и приходы вне пределов Галиции. Для того чтобы не восстанавливать унию в Холмщине правительство добилось упразднения в противовес римско-католической кафедры в Станиславове.
Власти через посла в Ватикане требовали не допускать до рукоположения в епископы тех, кого они считали украинскими националистами (среди них был ректор Львовской семинарии о. Иосиф Слипый).

Лемковщина была канонически отделена от Галицкой митрополии. Власти требовали, чтобы там произносились проповеди только по-польски. Туда был послан визитировать приходы викарный епископ Перемышльской епархии, который призвал добавить в жизнь католического духа и перестать упоминать слово "православный" в богослужении. Еще ранее в Перемышльской епархии была установлена практика обязательного целибата для духовенства. Избирательные собрания на Лемковщине выдвинули национальные лозунги за возрождение народа против полонизации. В результате несколько приходов на Лемковщине ушло в Польскую автокефальную православную церковь.

Одновременно греко-католический митрополичий ординариат во Львове получил множество прошений от духовенства и мирян Волыни с просьбой принять в лоно греко-католической церкви.

Польские церковные писатели призывали униатское духовенство к единообразию с латинской церковью. Предлагали, например, убрать из византийской литургии молитву призывания Святого Духа (эпиклезис), по причине отсутствия оной в римской мессе. Это вызвало протесты львовских униатских священников, среди которых был референт митрополичьего ординариата о. д-р Гавриил Костельник, который опубликовал книжку в защиту целостности восточной литургии. Кроме того, он выступил в прессе с критикой ошибок унии и призвал обновить византийский обряд в митрополии. Настоятель Преображенской церкви о. Владимир Домет-Садовский энергично выступал против латинизации.

Лишь в 1930 году после неоднократных обращений Шептицкого Апостольский престол добился разрешения от правительства Речи Посполитой назначить епископа Николая Чарнецкого для духовного окормления греко-католиков в восточных провинциях Польши.

1929 году в Львове была учреждена Богословская академия на базе Семинарии, до войны она выпустила около 500 ученых мужей, издала 22 тома трудов. Одним из наиболее заметных преподавателей академии стал о. д-р Костельник, читавший лекции по философии, литературе и психологии. Десятилетие спустя митрополит основал Украинский католический институт церковного единства имени митрополита Рутского.

В конце 20-х годов в ответ на партизанскую войну сторонников независимости Украины правительство Речи Посполитой ввело политику “пацификации” (умиротворения): войска, борясь с повстанцами, прочесывали местность, выселяли украинцев из сел в западные районы страны, закрывали православные храмы или отдавали их римо-католикам. Многие церкви когда то были костелами, отобранными в XIX веке царскими властями во время подавления двух польских восстаний. С точки зрения Польши, “пацификация” исправляла историческую несправедливость. Митрополит Шептицкий не одобрял участия своих священников в Организации украинских националистов и осуждал террористическую деятельность против представителей государственной власти.

В апреле 1931 года владыка Андрей осудил обрядовые ошибки унии и латинские заимствования в Галицкой провинции: коленопреклонение священников во время литургии, разрешение грехов по-латыни, крестное знамение пятью пальцами, не использование копия, не моление перед иконостасом. То что происходило в некоторых греко-католических приходах он назвал карикатурой на византийский обряд. “Когда же против византинизма, его широких рукавов и бороды пойдем борьбой таким же самым византинизмом узких рукавов и бритой бороды ,- то едва ли когда его убедим в истинности католического учения” - писал митрополит Андрей.

Весной 1933 года митрополит призвал к организации помощи потерпевшим от голодомора на Украине, участвовал в коллективном обращении украинского епископата к мировой общественности.

В 1936 году митрополит Шептицкий созвал во Львове униональной съезд, посвященный 300-летию со дня смерти митрополита Рутского. Выступивший о. Костельник, обвинил унию в денационализации украинского народа в пользу польского соседа.

В 1938 году началась новая волна гонений на украинство. Парализованного митрополита Шептицкого в прессе называли вдохновителем терроризма, о соборе Святого Юра говорили как о рассаднике антигосударственной пропаганды и осином гнезде украинского национализма. Как сообщил митрополиту василианин о. Иосафат Федорык, польские военные постановили превратить Холмщину в укрепленный район, населенный польским населением с целью отразить готовящее военное вторжение Советского Союза. Сейм одобрил постановление о переходе к государству прав на имущество бывшей униатской церкви, ликвидированной Николаем I и Александром II. В народе говорили, что Папа продал церкви полякам. В Холмщине всем украинским духовным особам власти указали говорить по-польски не только в проповедях, но и вне храма. Православная церковь стала переходить на польский даже в богослужениях.

24 января 1938 года митрополит Шептицкий писал Нунцию Кортези об эйфории в прессе об успехах обращения восточных схизматиков в истинную веру и превращения оных в польских патриотов. Митрополит утверждал, что это духовное насилие, сопровождаемое конфискацией православной прессы, нанесло колоссальный удар по авторитету Рима. С целью довести до польского духовенства подлинный смысл происходящих событий он написал письмо своему знакомому латинскому священнику, где осудил “николаевские” методов польского правительства, которое нанесло самый тяжелый удар по Унии за всю историю ее существования. От имени греко-католической церкви он заявил, что не претендует на имущество, перешедшее к православным после ликвидации унии.

“Потрясающие события последних месяцев на Холмщине вынуждают меня публично встать в оборону преследуемых наших братьев, несоединенных православных христиан Волыни, Холмщины, Подляшья и Полесья, и призвать Вас к молитве за них и к делам покаяния, чтобы вымолить с неба Божие милосердие” - говорилось в митрополичьем послании 2 августа 1938 года, которое было конфисковано властями. 6 Августа в очередном послании “О преследованиях на Холмщине” он призвал гонимых хранить православную веру и свой обряд. Послание распространялось подпольно через активистов Организации украинских националистов.

Православный варшавский митрополит Дионисий Валединский (активный борец с унией во время I Мировой войны) сердечно благодарил Шептицкого за заступничество. В своем ответе митрополит Андрей назвал Дионисия своим братом во Христе.

17 сентября 1939 года советские войска вступили в Галицию. Новая власть ограничила деятельность Греко-католической церкви, некоторых священнослужителей арестовали. По всей Галиции проходили облавы, аресты и расстрелы.

После присоединения Галиции к Москве сложилась уникальная ситуация: количество униатских приходов в СССР превышало количество православных приблизительно в 10 раз.

Митрополит Сергий Страгородский немедленно с помощью НКВД вызвал в Москву всех епископов автокефальной Польской церкви и подчинил их себе, прочитав разрешение от клятв.

В ноябре 1939 года Папа назвал о. д-ра Иосифа Слипого преемником митрополита Галицкого. Он был тайно посвящен в епископы в часовне на Святоюрской горе. В 1940 году митрополит Андрей созвал во Львове архиепархиальный собор, который был направлен на обновление духовной жизни в церкви. Собор был необычен по содержанию: кроме докладов и богослужений он содержал духовные размышления всех участников на тему сохранения веры и церковной жизни в условиях атеистического режима. Активное участие в соборе принял о. д-р Гавриил Костельник, только что вступивший в должность настоятеля Преображенской церкви Львова.

Весной 1940 года московский митрополит Сергий назначил епископа Николая Ярушевича экзархом Западной Украины, подчинив ему остальных епископов: Галицко-Тернопольского Алексия Громадского, Ровенского Симона, Дубенского Поликарпа, Ковельского Дамаскина и других.

25 марта епископ Николай Ярушевич приехал в единственный православный храм в Галиче, где в проповеди сказал, что мир с греко-католиками возможен в том случае, если они отрекутся от Рима и подчиняться православной церкви. 3 мая 1941 года во Львов приехал от митрополита Сергия епископ Пантелеимон Рудык, которого в храме св. Георгия (православном Юре) прихожане встретили с хлебом и солью. Владыка Пантелеимон объявил о восстановлении львовской православной кафедры в составе Московской патриархии и пригласил галичан в "отеческую веру". На приветствие митрополита Андрея Шептицкого он не ответил и после службы уехал в Почаевскую лавру. Никаких обращений в православие местного населения не последовало.

Как только немецкие войска вторглись в Украину, православные епископы немедленно вышли из юрисдикции Сергия и сотворили свою автокефалию.

За неполных два года Советской власти было расстреляно несколько тысяч галичан, среди которых были ближайшие родственники митрополита Шептицкого. Свыше 200 тысяч было выслано за Урал. Галичане назвали те неполные два года "временем первых большевиков".

В мае–июне 1941 года состоялся второй собор Галицкой митрополии. Собор обязал всех священников молиться за единство церкви, глубже изучить догматические расхождения между Востоком и Западом, остерегаться любых проявлений нелюбви и непримиримости к автокефальному православию. Была принята формула, которую следовало произносить православному, присоединяющемуся к Католической церкви:“Я, имярек, добровольно присоединяюсь, к святой Вселенской церкви Христовой. С верою и любовью принимаю все истины веры, которые она исповедует в Никейско-цареградском Символе веры, в постановлениях Вселенских соборов и в учении св. Отцов, и кроме того исповедую блаженного епископа Римского наследником верховного Апостола св. Петра и главного предстоятеля единой Христовой Церкви на земле”. В те же дни состоялся собор греко-католических экзархов на территории СССР, который носил теоретический характер.

Хотя германская администрация разрешила существование различных юрисдикций в т.ч. и московской на оккупированной территории, она не благоволила к греко-католикам и не позволяла им создавать приходы вне Западной Украины. Экзарх для греко-католиков в Белоруссии архимандрит Антоний Неманцевич вскоре после приезда в Минск был арестован Гестапо и позже замучен.

Шептицкий формально приветствовал германскую армию, освободившую Галицию от большевиков, которые в конце июня 1941 года во дворе Львовской тюрьмы расстреляли всех находившихся там заключенных, среди которых был 18-летний Богдан Костельник, младший сын настоятеля Преображенской церкви о. Гавриила Костельника.

Шептицкий в первые месяцы войны предложил холмскому православному епископу Иллариону Огиенко договориться об основах церковного примирения. Последний поддержал мысль о воссоединении различных церковных юрисдикций в Украине и в качестве первого шага предложил Галицкой митрополии очиститься от латинского влияния.

В марте 1942 года митрополит призвал примириться украинцев разных вероисповеданий на основе христианского мировоззрения, подчеркнув, что не призывает православных присоединиться к Католической церкви на основе унии. Автокефальный епископ Краковский и Лемковский Палладий заверил, что православная церковь готова устранить все препятствия, чтобы вернуться вместе с униатами, к состоянию до Брестской унии. Обращаясь к украинской православной интеллигенции, митрополит Шептицкий снял свою кандидатуру на Всеукраинский престол. “Киевский митрополит должен быть выбран из православных или автокефальных Архиереев или священников. Когда бы он был в единении с Вселенской церковью, мы все греко-католики подчинялись бы ему и я первый радостно подчинился бы его верховной власти” - писал митрополит.

В июне об открытости к диалогу заявил митрополит Житомирский Алексий (Громадский), имевший репутацию москвофила.

Во время войны широко бытовало мнение, что для достижения национального единства украинцев, греко-католики (их меньшинство) должны порвать с Римом и принять православие. 8 декабря в Пастырском послании “Пропаганда отступничества” митрополит Андрей писал, что свободно изменить вероисповедание можно лишь по побуждению совести, а не для какой-нибудь временной политической или национальной выгоды. Даже если несколько десятков греко-католиков и перейдут в православие, для православной церкви это не будет победой, она приобретен религиозно равнодушных людей. Православный, переходящий в общение с Католической церковью, не отрекается от православия (веры Семи вселенских соборов), от тех истин, в которые верил. Католик, переходя в православие должен отречься от учения, которое ранее считал истинным. Переход первого – акт веры, переход второго – акт неверия.

“Униат, как говорят россияне, переходя в православие, дополнил бы дело Екатерины II, Николая I, Александра II, и шел бы дорогой, указанной униатам Маркеллом Попелем и Иосифом Семашко! Кто же хочет вести наш народ этой дорогой?” - вопрошал митрополит.

В 1943 году на очередном архиепархиальном соборе о. Костельник поднял вопрос о целесообразности поддержания дальнейших канонических связей с Ватиканом. Митрополит Шептицкий лишил его слова.

Митрополит прятал от гитлеровцев на Святоюрской горе двух львовских раввинов. Он призвал греко-католическое духовенство укрывать евреев. (После войны Международный комитет справедливости признал митрополита Шептицкого "Праведником мира". Его имя увековечено в Алее праведников иерусалимского музея "Яд-Вашем" наряду с именами Рауля Валенберга, Оскара Шиндлера, Марии Кузьминой-Караваевой.)
Против советских войск гитлеровская администрация создавала украинскую дивизию "Галичина". Некоторые греко-католические священники агитировали молодежь вступать в дивизию. О. Гавриил Костельник в проповедях не раз повторял: "Верные, у кого есть сыновья, вы должны направить их в Дивизию. Этим вы поможете разгрому и недопущению сюда большевиков".

С наступлением советских войск все православные епископы покинули свои кафедры и бежали в Европу. Митрополит Шептицкий остался. 27 августа 1944 года Львов заняли советские войска. Митрополит обратился к Украинской повстанческой армии прекратить вооруженную борьбу. 1 ноября он умер.

12 ноября 1944 года на Галицкую митрополичью кафедру вступил епископ Иосиф Слипый. В это время советская администрация уже составляла списки духовенства и реестры церковного имущества, но в сотрудничестве с гитлеровцами митрополию еще не обвиняла. Делегация греко-католического духовенства во главе с архимандритом Климентием Шептицким (братом митрополита) собрала большую сумму денег для помощи раненым Советской армии. В декабре архимандрит Климентий, о. Гавриил Костельник, о. Иван Котов и иеромонах Герман Будзинский ездили в Москву, где встречались Председателем совета по делам религиозных культов при СНК полковником НКВД Полянским и выразили на словах послушание Советской власти в гражданских делах. Они просили гарантий для совершения богослужений. Гавриил Костельник энергично отстаивал права Греко-католической церкви.

15 марта 1945 года Председатель совета по делам РПЦ полковник Карпов разработал инструкцию по пресечению влияния Ватикана на послевоенную Европу и послал ее на утверждение И. Сталину, В. Молотову и Л. Берии. Предусматривалось с помощью Московской патриархии и старокатоликов в Прибалтике оторвать от Ватикана значительную часть верующих. Инициативный полковник писал, что Православная церковь "может и должна сыграть значительную роль в борьбе против римско-католической церкви... Совет предлагает: а) организовать в г. Львове православную епархию...; б) предоставить епископу и всем священнослужителям данной епархии права на проведение миссионерской работы...; е) организовать внутри униатской церкви инициативную группу, которая должна будет декларативно заявить о разрыве с Ватиканом и призвать униатское духовенство к переходу в православие".

8 апреля 1945 в газете “Вільна Україна” была опубликована статья “З хрестом чи ножем” направленная против Греко-католической церкви, в которой она была обвинена в сотрудничестве с гитлеровцами.

12 апреля1945 сотрудники НКВД арестовали одновременно всех греко-католических епископов Иосифа Слипого, Николая Чарнецкого, Никиту Будку, Григория Хомышина и Иоанна Лятышевского. Позже были арестованы члены кафедральных капитул Станиславской и Львовской епархий. Студентов духовных школ призвали в Советскую Армию. На допросах от владык требовали подписать отречение от Ватикана, за что обещали кафедры в Московской патриархии. Иосифу Слипому предлагали Киевскую митрополию сразу и патриаршество в перспективе.

27 апреля 1945 г. из Киева прибыл во Львов и поселился при православном храме Св. Юра новоназначенный православный епископ Львовский и Тернопольский Макарий Оксиюк (до революции был профессором Киевской духовной академии).

Инициативные группы по соединению с Московской патриархией возглавили священники Гавриил Костельник из Львовской митрополии, Михаил Мельник из Станиславовской епархии и Андрей Пельвецкий из Перемышльской. Им было поручено собрать списки священников, желающих и не желающих воссоединиться с Московской патриархией. Они лично обходили священников своих епархий и убеждали подписаться под заявлением перейти в православие, чтобы спасти веру в народе. По их словам, не подписавшим грозила тюрьма, а галицкому народу - падение благочестия. Необходимо пойти на компромисс, чтобы не допустить в Галицию московских церковных неучей. Члены инициативной группы ездили в Москву, где в Чистом переулке вели переговоры об условиях вхождения под омофор патриарха Третьего Рима.

1 июля 1945 ода архимандрит Климентий Шептицкий собрал 61 подпись греко-католического священника под просьбой освободить арестованных епископов и прекратить преследование Греко-католической церкви.

В декабре 1945 года папа Пий XII выпустил послание в защиту Украинской церкви, в которой призвал галичан хранить веру христианскую.

В марте 1946 года в советских газетах были опубликованы обвинения против греко-католического епископата, на основании которых состоялся закрытый судебный процесс. Позже было объявлено, что на суде был доказано, что епископы сотрудничали с гестапо и занимались антисоветской деятельностью, за что и получили от 5 до 10 лет лагерей. Обвинение опиралось на то, что во время оккупации Галиции, греко-католические владыки оставались на своих местах и не могли не общаться с гитлеровскими оккупантами.

Вскоре в Польше был арестован епископ Перемышльский Иосафат Коциловский. Власти держали его в Львовской тюрьме и предлагали ему возглавить предстоящий антипапский собор. Вскоре он умер.

В первых числах марта инициативная группа о. Гавриила Костельника с разрешения властей созвала собор духовенства по воссоединению Греко-католической церкви с Московской патриархией, который официально прошел с 8 по 10 марта (с пятницы до воскресения первой недели Великого поста (недели торжества православия). Накануне два целибата Мельник и Пельвецкий были тайно посвящены в епископы Московской Патриархии, на кафедры, освобожденные НКВД.

О. Костельник в одном из номеров отеля “Жорж” в Львове выписывал мандаты участникам собора, в соседнем номере полковник НКВД Богданов выдавал их вместе с талонами на обед.

Собор длился всего 6 часов, включая молебен, приветствия от Московской патриархии и братскую трапезу, и, вероятно, был самым коротким собором в церковной истории. На нем не было ни одного греко-католического епископа (именно епископы обладают правомочием голосовать на соборах). Удалось собрать 232 делегатов, из которых 216 было духовных и 16 светских.

Гавриил Костельник на открытии зачитал, что иерархия греко-католической церкви себя полностью дискредитировала. Он предложил аннулировать постановления Брестского собора, разорвать с Римской церковью и вернуться с православной вере (т.е. присоединиться к Русской Православной церкви Московского патриархата). После того как участники собора единогласно одобрили эти предложения, Мельник и Пельвецкий были представлены как новые епископы. Были посланы телеграммы Сталину и патриарху Алексию. Затем делегаты дождались воскресенья - Недели торжества православия, когда был торжественно зачитан акт собора. Государство конфисковало имущество греко-католической митрополии и частично передало его в пользование православным епархиям.

5 апреля 1946 года протоиерей Гавриил Костельник и епископы Михаил Мельник и Антоний Пельвецкий прибыли в Москву, где были приняты патриархом Алексием, служили вместе с ним Литургию. Костельнику патриарх пожаловал сан протопресвитера. Позже состоялся прием в Совете по делам Православной церкви во главе полковником НКВД Карповым. Епископ Макарий Оксиюк переехал из "малого" храма св. Юра в "большой" (резиденцию Греко-католических митрополитов).

В Галиции начались выступления духовенства и верных против решения собора. Всех недовольных власти в 1947 году вывезли за Урал. В 1948 году в Киевской тюрьме от голода умер епископ Григорий Хомышин.

В августе 1946 года украинские повстанцы направили ультиматум к перешедшему в православию духовенству с требованием публично отречься от своего отступничества. Священники “подписавшие православие” объяснили повстанцами, что их поступок нельзя рассматривать серьезно, ибо они сделали это, подчиняясь насилию, что делает их акт недействительным согласно нормам католического морального богословия. По их словам сам Гавриил Костельник решился на это, не имея шансов на спасение, ибо он известен советским властям как убежденный украинский националист, ненавидящий "москалей" и активно призывавший молодежь вступать в ряды дивизии СС “Галичина”.

К концу 1947 года по данным епископа Макария Оксиюка "под православием" подписалось 1124 священника; не подписалось и осталось на свободе 74, остальные не подписавшие были постепенно арестованы и принудительно высланы. Многие подписавшие возвращались в свои сельские приходы, где продолжали в богослужениях поминать папу и служить по греко-католическим служебникам. Среди подписавших подавляющее большинство составляли женатые священники и целибаты Станиславовской и Перемышльской епархий, которым Московское священноначалие разрешило вступить в брак и повторно рукоположиться по принципу "икономии" (запрещено восточными канонами). Женившиеся целибаты стали настоящими столпами православия и служили Московской патриархии не за страх, а за совесть.

Около полутораста василиан разошлись по родным и по знакомым, нет сведений, чтобы кто-нибудь из них перешел в московскую церковь.

Василианский монастырь в Гошеве оставался оплотом Унии до 1950 года. Женский василианский монастырь в Суховоле действовал до 1952 года. Две сестры василианки жили в митрополичьем доме на Святоюрской горе до 1957 года, прислуживая православному владыке и посещая мессы в Кафедральном латинском храме.

Московской патриархии не удалось открыть в Галиции ни одного мужского или женского монастыря. Монашество и целибат стали трактоваться галицкими православными епископами как тяготение к Унии, женатое же духовенство рассматривалось естественным оплотом православия. Известны случаи, когда в 60-70-е годы в Галиции давалось разрешение монашествующим на вступление в брак с последующим переводом в белое духовенство. (Думали: если не разрешить, мог уйти в Унию).

20 сентября 1948 года протопресвитер Гавриил Костельник возвращался с Божественной литургии, которую он совершил в Преображенской церкви Львова. Раздались выстрелы и крики “Настоятеля убили”. Покушавшийся пытался убежать, но его застрелил оказавшийся рядом милиционер в штатском. Несколько минут спустя в квартиру Костельника постучались сотрудники НКВД, которые сказали, что расследуют убийство настоятеля. Они вошли в его кабинет и ключами, находившимися в кармане убитого, открыли его личный сейф и забрали бумаги, которые ранее о. Гавриил привез из Москвы с совещания предстоятелей Православных церквей, где жаловался на то, что Московская патриархия не выполняет условий о предоставлении Галицкой церкви автономии. Убийство Костельника списали на бандеровцев.

После смерти Костельника НКВД провел чистку бывших участников инициативной группы: были арестованы и пропали в недрах ГУЛАГА кандидат в епископы Евгений Юрык и секретарь Львовского собора Сергий Хрутский. Епископы Пельвецкий и Мельник умерли от сердечных болезней в расцвете лет. Вместе с ними ушла и автономия Галицкой церкви.

В 1950 году епископ Макарий Оксиюк призвал духовенство скорректировать галицкий обряд с целью единообразия с Москвой. Вскоре он натолкнулся на такое сопротивление народа, что сразу отказался от замысла. Его директивы была опубликована только спустя 20 лет. Церковные советы, созданные советской властью, чтобы мешать священниками на приходе, требовали от духовенства сохранять все униатские обычаи.

Епископы индивидуально вызывали в духовные консистории священников и требовали от них маленьких дел против униатства: закрасить на образах изображения сердца Иисусова, снять иконы Св. Иосафата Кунцевича, повесить на это место икону Сергия Радонежского или Серафима Саровского. Священники на словах соглашались, но тянули время и не исполняли повелений владыки.

После смерти Сталина в июне 1953 года в Москву из мордовских лагерей был привезен митрополит Иосиф Слипый. Лаврентий Берия встретился с ним и пытался понять, можно ли его использовать, чтобы добиться симпатий украинцев для поддержки своих претензий на власть. После ареста Берии Слипому предложили официально отречься от кафедры униатского митрополита с предоставлением взамен высокого поста в МП. Иосиф Слипый опять отказался, и был административно выслан в Красноярский край.

В 1956 году после амнистии из лагерей освободились оставшиеся в живых неподписавшие и попытались возродить легальную деятельность УГКЦ. Епископы Николай Чарнецкий, Иоанн Лятышевский и Александр Хира (Закарпатье) поселились как пенсионеры в родных местах и оповестили окружающих, что Греко-католическая церковь жива.

Несколько освободившихся священников отслужили молебен в центре Львова у стен Святого Юра. Хотя они были задержаны, это всколыхнуло "подписавших православие". Греко-католические епископы тайно рукополагали новых священников и принимали назад в Унию подписантов, наложив епитимью. Появилось много священников "двойной юрисдикции", которые официально числились в православных приходах, но кроме этого тайно совершали богослужения на квартирах, поминая Папу римского.

Митрополит Слипый из Сибири направил пастырское послание в Галицию с призывом возрождать деятельность Греко-католической церкви, что вызвало легкую панику в Московской патриархии.

В начале октября 1957 года в Почаевской лавре состоялось собрание благочинных Львовско-Тернопольской епархии на тему активизации униатов. Архиерей именем КГБ поклялся, что власти никогда не допустят возрождении унии. Он подчеркнул, что священники из униатов должны активно подтверждать свою православность, совершая богослужения так, как в Москве.

Защищая православие, сотрудники правоохранительных органов вновь стали вызывать вернувшихся из лагерей неподписавших и предлагать им официально отречься от унии и стать лояльными советскими людьми, присоединившись в МП. Несколько отказавшихся посадили для устрашения остальных. Вскоре умерли владыки Иоанн Лятышевский, перед смертью рукоположивший своего преемника Иоанна Слезюка, и Николай Чарнецкий. В 1957 году в Закарпатье арестовали епископа Александра Хиру и отправили в Казахстан без права возвращения, где он, много потрудившись для Католической церкви, почил в 1983 году.

В 1958 было начато новое уголовное дело против митрополита Иосифа Слипого, закончившееся осуждением его на 7 лет исправительно-трудовых работ.

В 1959 году на тайном соборчике игумен общины редемптористов Василий Величковский был избран кандидатом в епископы Галицкой митрополии.

В начале 60-х годов в результате хрущевского гонения в Галиции было закрыто несколько десятков храмов, многие священники отправлены на пенсию, закрыта Луцкая семинария, где учились, в основном, выходцы из Галиции. Это в корне скомпрометировало главную идею инициативной группы Костельника: "вынужденный переход в православие необходим для сохранения религиозности". Большинство отправленных на пенсию священников похулило московское православие и вернулось в унию для подпольного служения, чтобы кормиться тайными крещениями и венчаниями.

Жители сел, где были принудительно закрыты храмы, обратились к подпольным священникам, которые стали тайно служить в опечатанных церквях. Официально пастыри работали грузчиками, сторожами шоферами, учителями. Служили в свободное от основной работы время.

В 1962 году начались переговоры об освобождении митрополита Слипого по ходатайству Ватикана и Вашингтона, которые закончились решением Политбюро о его высылке из Советского Союза. Слипый отказался покидать территорию своей кафедры, тогда ему сказали, что его вызвали в Рим на Второй Ватиканский собор. 4 декабря 1963 года в Москве Иосиф Слипый перед самым отъездом в Рим рукоположил Василия Величковского в епископа Луцкого, местоблюстителя Галицкого митрополичьего престола. На границе у Слипого попросили заграничный паспорт и больше не вернули. Возвращение стало невозможным.

В Риме митрополит узнал, что папа взамен ликвидированных епархий в Галиции основал митрополии в Америке и епархии в Европе и Австралии для греко-католиков. Кроме того, церковь стала официально называться "Украинская католическая церковь". Митрополит Слипый вскоре основал молитвенное движение за дарование Галицкой митрополии патриаршего достоинства. В Риме он построил Софийский собор, ставший его кафедрой в изгнании.

В 1963 году за подпольную деятельность был арестован тайный епископ Станислововской епархии Иоанн Слезюк. Власти раскрыли подпольный женский василианский монастырь, монахини которого работали во Львовской больнице медсестрами. В 1964 году было арестовано несколько человек, которые тайно изучали богословие у подпольных священников, чтобы подготовиться к принятию сана.

В ссылке в Караганде владыка Александр Хира рукоположил василианина Иосафата Федорыка в епископы, который был ранее назначен Слипым одним из кандидатов в архиерейство. В конце 60-х гг. Федорык приехал во Львов, где он возглавил одну из подпольных групп духовенства.

В подполье существовало восточное и западническое течение.

Восточники, объединявшиеся вокруг владыки Василия Величковского, стремились сохранить территориальное деление подпольных структур, устанавливали связи с перешедшими в православие священниками, разрешали "двойную юрисдикцию", служили согласно уставу 1944 года, запретившему латинские заимствования в богослужениях.

Западники (василиане и целибаты) считали очищение обряда преждевременным, полагая, что это лишь пойдет на руку Московской патриархии и КГБ. Они призывали "не служить двум господам" и требовали от священников публичного покаяния за переход в православие и ухода с официальных приходов в подпольное служение. Для мирян они считали грехом посещение храмов, где поминают Патриарха московского. Они советовали принимать таинства только у катакомбных священников или, в крайнем случае, ходить в костелы.

Многие западники поддерживали личную юрисдикцию священников (подчинение тому епископу, кто их рукоположил). Подпольные богослужения западников в лесах, гаражах и хатах активно посещались простым народом, для которого иконы Сердца Иисусова, причащение на коленях составляли сущность католической идеи. Западники переводили на украинский язык множество латинских богослужебных чинов и молитв, широко распространявшихся среди галичан. Для божественной литургии катакомбники нарезали множество частиц квасного хлеба, засушивали и совершали на них Божественную литургию. В условиях подполья это было более удобным, чем выпекание просфор к каждой службе.

В 1954 году верующие собирались на богослужение близ горы у села Среднего на Станиславовщине под руководством подпольного греко-католического священника Игнатия Солтыса, который провозгласил воцарение Антихриста в лице советского режима. Вскоре вокруг Солтыса образовалась группа его последователей, которые фанатично ненавидели Советскую власть и ее аксессуары: паспорта, трудовые книжки и службу в армии. Из-за того, что взгляды Солтыса во многих пунктах отличались от учения Католической церкви, он вышел из-под послушания и порвал с подпольными греко-католичекими епископами. Последователи Солтыса назвались "покутниками" (кающимися) от украинского слова "покута"(епитимья, покаяние).

Солтыс констатировал отпадение от веры Папы Иоанна XXIII, внесшего в церковную жизнь обновление и распространил сообщение, что предыдущий папа Пий XII назначил его, Солтыса, своим преемником, Петром Вторым, последним папой Римским.

После ареста Солтыса в 1962 году руководство движением перенял священник Антон Поточняк, который учил, что тайная битва между силами тьмы и света происходит на Украине. Центр мирового католицизма, по его словам, переместился из Рима на гору близ села Среднего. С той горы стекал ручей, почитаемый покутниками священным. Его водой они причащались.

Власти, понимая, что покутники вносят раскол в подпольную церковь, боролись с ними вяло, арестовывая только тех, которые активно ругали Советскую власть.

В 1966 году Совет по делам религии предписал создать районные комиссии по содействию выполнению законодательства про культы. Местные власти в Западной Украине обязались взять на заметку всех подпольных священнослужителей, отслеживать тайные богослужения и сообщать наверх. Священнослужители Московской патриархии были обязаны сообщать о деятельности униатов по епархиальным каналам.

В 1967 году встреча Председателя Верховного Совета СССР Подгорного с папой Павлом VI посеяла в Галиции иллюзии о скорой легализации Греко-католической церкви. В отдаленных селах жители открыли опечатанные храмы для служения греко-католических священников. Вскоре епископа Василия Величковского вызвали в Совет по делам религии и сообщили, что Греко-католическая церковь не может быть разрешена в СССР ни при каких обстоятельствах, ибо она осуждена советским народом как пособница фашистов. Поэтому подпольных священников за совершение богослужений будут судить, но украинцы греко-католики могут посещать костелы.

В 1968 году легализация Греко-католической церкви в Чехословакии посеяла новые иллюзии. Находившийся в изгнании митрополит Иосиф Слипый обратился с официальным заявлением в Президиум Верховного совета Украины с просьбой юридически признать существование Украинской греко-католической церкви.

В Киеве произошло собрание духовенства Украинского экзархата РПЦ, на котором пастыри жаловались, что униатские священники отбирают у них доходы своими подпольными требами. Руководство экзархата обратилось к государству с просьбой защитить православие в западных землях Советской Украины. Для противодействия униатству Совет по делам религии разрешил Украинскому экзархату РПЦ опубликовать молитвослов на украинском языке и возобновить издание журнала на украинском языке “Православний вісник”

В 1969 году советские власти начали новую волну преследований греко-католиков, задерживали для дачи показаний подпольных священников, осудили епископа Василия Величковского на 3 года, который к моменту ареста рукоположил около 80 священников. В ноябре 1969 года внутренние войска разогнали богослужение в одной из закрытых церквей Самборского района Львовщины.

В 1971 в Москве состоялся поместный собор РПЦ, где были утверждены итоги Львовского собора и очередной раз похоронена греко-католическая церковь. На голосовании присутствовал в качестве наблюдателя кардинал Виллебрандс, что неверно комментировалось сотрудниками Отдела внешних церковных сношений МП РПЦ как согласие Ватикана на ликвидацию.

В 1972 году епископ Величковский после тюремного заключения был выслан за пределы Советского Союза. Он отправился в Канаду, где вскоре умер. Его преемником на Львовщине стал епископ редемпторист Владимир Стернюк. В следующем году скончался катакомбный епископа Ивано-Франковский (Станиславовский) Иоанн Слезюк, рукоположивший своим преемником василианина Софрония Дмытерко. В 1975 году при таинственных обстоятельствах были убиты подпольные священники Михаил Луцкий и Иван Лучков.

В том же году греко-католики в связи с подписанием Хельсинского акта писали в государственные органы письма с просьбой о легализации.

В середине 70-х годов стало ясно, что уния не собирается умирать. Поэтому органы КГБ организовали несколько провокаций против епископа Стернюка с целью поссорить иерархию и рядовое духовенство, желавшее легального безопасного служения. Одновременно, сотрудники органов предлагали некоторым священникам помочь зарегистрировать подпольные греко-католические приходы с условием публичного осуждения деятельности владыки Владимира и подпольной иерархии.

В 1978 году инициативная группа подпольных священников (Василий Кавацив, Роман Есип и Владимир Прокопив) составили статут “Римско-католической церкви восточного обряда”, в которой богослужения официально совершались бы по римско-католическому обряду (в рабочем порядке: по византийскому) на славянском или украинском языках. Данная церковная организация находилась бы в юрисдикции прибалтийских католических епископов. Проект был направлен в Совет по делам религии, где и остался.

В марте 1979 года папа Иоанн Павел II направил главе Украинской греко-католической церкви в изгнании митрополиту Иосифу Слипому послание в связи с приближением Тысячелетия Крещения Руси, где подчеркнул, что Святой престол будет добиваться легализации церкви в Галиции.

Это послание всколыхнуло Отдел внешних церковных сношений МП, полагавшего, что Ватикан смирился со смертью унии. Патриарх Пимен Извеков протестовал. Он предупредил, что реанимация унии перечеркнет все плоды экуменического диалога между первым и третьим Римом

В конце 1980 года в Риме состоялся поместный синод Украинской католической церкви с участием представителя папы кардинала Рубина, на котором был принят документ, торжественно осуждавший мероприятие под названием “Львовский собор 1946 года". Декларация против "разбойничьего" собора была повсеместно опубликована в украинской эмигрантской прессе.

Вскоре митрополит Коломенский Ювеналий Поярков, возвращаясь из Иерусалима был принят в Риме папой и префектом конгрегации восточных церквей кардиналом Рубином. Владыка Ювеналий потребовал от папы осудить декларацию греко-католического собора и признать ее незаконной. Префект сообщил, что декларация была опубликована без разрешения Ватикана (но не сказал, что Ватикан против декларации). Отдел внешних церковных сношений истолковал этот ответ как косвенное осуждение Римом греко-католического собора, что расстроило греко-католиков в СССР. Благодаря напряжению отношений с Ватиканом, Московской патриархии удалось добиться разрешения советских властей на празднование 1000-тия христианства.

В декабре 1979 года состоялось собрание духовенства православной Львовско-Тернопольской епархии, посвященное 325-летию Переяславский рады. В епархии было 976 храмов и 638 священников.

Митрополит Николай Юрык, обязал всех священников сказать проповеди о великом значении соединения Украины с России и более активно выявлять подпольных униатских священников и случаи служения униатов в закрытых храмах. Он отметил, что в Галиции все еще имеются случаи непоминовения московского патриарха и митрополита в службах, произнесения Символы веры со вставкой "и Сына" и других униатских особенностей. Он призвал священников доказывать свою православность и преданность Советской родине служением в облачениях московского покроя и ношением бород.

1 января 1980 года священник вышеупомянутой епархии Михаил Гаврылив (ученик митрополита Никодима Ротова) совершил Божественную литургию в с. Дымивка, в которой помянул Папу Римского, после чего ушел в подпольное служение, устроившись на работу грузчиком.

В 1980 году с началом нового витка мировой революции, введения войск в Афганистан, в СССР началась очередная кампания по борьбе с отщепенцами советского общества, важное место среди которых занимали украинские греко-католики. В течение этого года таинственно погибли при невыясненных обстоятельствах подпольные священники Антоний Гургула, Иван Котык, и Евгений Восыкевич. В 1981 году осуждены священники Василий Кавацив и Роман Есип за сбор подписей под посланием к XXVI съезду КПСС с просьбой разрешить свободное существование. Епископы Владимир Стернюк и Софроний Дмытерко посвятили несколько тайных епископов, чтобы обеспечить неразрывность иерархии во всех епархиях в случае новых арестов.

В мае 1981 года в Львове прошли торжества, посвященные 35-летию Львовского собора. Сонм украинского духовенства во главе с митрополитом Киевским Филаретом Денисенко торжественно поклялся в вечной верности Московскому патриаршему престолу. Значительную часть белого галицкого духовенства составляли тогда священники двойной юрисдикции.. В 1982 году была создана "Инициативная группы по защите прав верующих и церкви” во главе с мирянами Иосифом Терелей и Василием Кобриным, которая начала издание “Хроники Католической церкви в Украине”.

В 1982 году отдел пропаганды ЦК компартии Украины был обеспокоен тем, что уния еще не умерла, и принял постановление об усилении противоуниатской агитации в Западной Украине.

В 1984 году в Риме умер митрополит Иосиф Слипый, на место которого взошел митрополит Мирослав Иоанн Любачивский, вскоре назначенный кардиналом.

В связи с "апрельским ветром" Михаила Горбачева, власти освободили украинских политзаключенных. Иосиф Тереля был выпущен в Канаду. В Львове был создан комитет защиты Украинской католической церкви во главе с диссидентом Иваном Гелем.

В начале августа 1987 года группа духовенства во главе с епископом Павлом Васылыком заявила о своем выходе из подполья и оповестила об этом Москву и Ватикан. Вскоре об открытом существовании греко-католической церкви заявили епископ Софроний Дмытерко, архиепископ Владимир Стернюк, епископ Филимон Курчаба и епископ из Закарпатья Иоанн Маргытыч.

6 ноября 1987 года митрополит Любачивский обратился с посланием к русскому народу и Русской Православной церкви с призывом к взаимному прощению и христовой любви.

В ответ в Москве вышло второе издание книги о Львовском соборе, которое предварялось предисловием митрополита Львовского и Тернопольского Никодима Руснака о сугубой каноничности собора, который, по его словам, возглавили два епископа.

25 января 1988 года папа в своем послании помянул “братьев и сестер преследуемой Украинской католической церкви", что получило международную огласку. “Правда” выступила с протестом, где указывалось, что греко-католическая церковь не религиозная, а политическая антисоветская организация. Мелькнула последняя вспышка государственной антиуниатской пропаганды, переиздана литература против греко-католиков, нескольких униатских священников оштрафовали за богослужения на улице.

Власти сняли ограничения на регистрацию новых приходов Русской православной церкви в Галиции и разрешили рукоположение священнослужителей. Была предпринята попытка распространять среди галичан фотографии патриарха Пимена Извекова, в противовес широко разошедшимся через польских туристов открыток с изображением Иоанна Павла II.

В июне 1988 года состоялось празднование 1000-летия Крещения Руси. Главные торжества прошли не в Киеве, как 100 лет назад, а в Москве. Папа Римский праздновал юбилей в Риме вместе с украинскими паломниками из диаспоры.

10 июня 1988 года в Москве кардиналы Казароли и Виллебрандс встретились с епископами Курчабой и Васылыком, которые проинформировали Ватикан о том что греко-католическая церковь существует и просит у советского правительства реабилитации и возвращения отобранных храмов.

10 сентября 1988 в Ченстохове под эгидой примаса Польши кардинала Юзефа Глемпа, являвшегося также правящим епископом греко-католиков в Польше, прошло торжественное празднование польскими украинцами 1000-летия Крещения Руси.

С начала следующего, 1989 года василиане постоянно служили под открытым небом в сквере в центре Львова около бывшего монастыря кармелиток. Милиция их уже не разгоняла. По воскресеньям собиралось несколько тысяч человек. В начале мая епископы Филимон Курчаба, Павел Васылык, Софроний Дмытерко вместе с духовенством стояли на Красной площади в Москве и требовали реабилитации УГКЦ. Миряне приезжали из Галиции и поддерживали постоянный пикет на Арбате.

В июне 1989 года на I Съезде народных депутатов СССР в защиту украинской греко-католической церкви выступил академик Сахаров, в газете “Советская культура” его поддержал филолог Сергей Аверинцев.

В ответ 30 июля 1989 года митрополит Киевский Филарет Денисенко сказал газете “Московские новости”, что никаких сталинских репрессий в Галиции против униатов не было, просто уния себя изжила. Украинские священники добровольно перешли под крылья своей матери - Московской патриархии. Оставшиеся в живых униаты могут ходить либо в костелы, либо в православные храмы.

17 сентября 1989 года в Львове состоялась многотысячная демонстрация с требованием легализации греко-католической церкви и возвращения ей конфискованного имущества. Вскоре власти вернули василианам их бывший монастырь в Золочеве. 29 октября 1989 года во время Божественной литургии священник Преображенского собора (второго по значению львовского храма) Ярослав Чухный вместо патриарха помянул папу и провозгласил переход в юрисдикцию греко-католической церкви. Миряне греко-католики наполнили храм и организовали круглосуточное дежурство, чтобы не допустить штурма храма милицией. Православная сторона подала в суд иск о возврате храма. Судебное разбирательство длилось 4 месяца до тех пор, пока власти не признали существование Греко-католической церкви. За ним последовал стихийный переход соборов в Ивано-Франковске и других городах. Священники двойной юрисдикции заявляли о своей принадлежности к греко-католичеству. Вместе с тем, некоторые епископы УГКЦ ожидали не перехода храмов и общин явочным порядком, а возврата конфискованной недвижимости государственными органами по акту. Несколько священников во главе с настоятелем храма Петра и Павла в Львове о. Яремой объявили о создании Украинской автокефальной православной церкви, которая стала также претендовать на храмы. Председатель ОВЦС владыка Кирилл Гундяев заявил по телевидению об убийстве нескольких православных священников в Галиции, что позже было опровергнуто информационными агентствами как непроверенные слухи.

1 декабря 1989 года Михаил Горбачева встретился с Иоанном Павлом II, после чего власти дали разрешение на регистрацию греко-католических приходов.

В январе 1990 года произошла встреча делегаций Ватикана и Московской патриархии по проблеме греко-католиков, последняя сторона доказывала, что основная масса галичан - православные, которых воинственные националисты силой загоняют в унию. Патриарх Пимен послал телеграмму Горбачеву с просьбой защитить верное Родине православие.

В то же время папа Иоанн-Павел II официально признал каноническую правосильность 10 украинских епископов, посвященных в подполье. В начале марта 1990 года в Львове работала Четырехсторонняя комиссия: Московская Патриархия, Украинский экзархат МП, Римская курия, Греко-католическая митрополия. В этот момент вокруг главной греко-католической святыни - Собора Святого Юра - стоял многотысячный пикет униатов. Идя им навстречу, горсовет Львова принял решение вернуть собор Греко-католической митрополии. В тот момент, когда православная сторона требовала оставить за ней Собор и резиденцию митрополита как условие продолжения переговоров, архиепископ Владимир Стернюк покинул переговоры.Его уход не позволил Московской патриархии юридически закрепить свои завоевания в Галиции.

25-26 июня 1990 года все галицкие епископы выехали в Рим и встретились с папой.

31 марта 1991 года митрополит Мирослав Иоанн Любачивский прибыл во Львов и взошел на кафедру Собора Св. Юра, возобновив каноническую структуру в Украине. В мае 1992 года состоялся первый Синод епископов после легализации церкви.

Сейчас (1999 г.) во главе поместной Украинской церкви в единстве с Римом стоит Верховный Архиепископ Львова для украинцев митрополит Галицкий кардинал Мирослав Иоанн Любачивский. В управлении ему помогает викарный епископ Любомир Гузар. Викарием Львовской архиепархии является епископ Юлиан Гбур.

К Львовской архиепархии канонически принадлежат: Ивано-Франковская епархия во главе с епископом Софронием Мудрым ЧСВВ и епископом-помощником Иринеем Билыком ЧСВВ); Коломыйско-Черновицкая епархия (епископ Павел Васылык), Самборско-Дрогобычская епархия, возглавляемая епископом Юлианом Вороновским; Тернопольская епархия (епископ Михаил Сабрыга) и 36оровская епархия во главе с епископом Михаилом Колтуном. Киево-Вышгородский экзарахат во главе с епископом Василием Медвитом ЧСВВ духовно окормляет греко-католиков в Центральной и Восточной Украине. Одновременно владыка Медвит является экзархом для греко-католиков в Казахстане и Средней Азии. В Риме постоянно находится апокризиарий Верховного архиепископа владыка Иоанн Хома.

Кроме того, в 3акарпатье существует Мукачевская епархия (с пребыванием епископа в Ужгороде). Ею управляет правящий епископ Иоанн Семедий и его викарии: Иоанн Маргытыч и Иосиф Головач. В Украине свыше 5 миллионов верующих считают себя греко-католиками.

В Польше Перемышльско-Варшавская греко-католическая митрополия насчитывает свыше 100 приходов. Число верных превышает 300 тысяч. В ее состав входят Перемышльско-Варшавская и Вроцлавско-Гданская епархия.

В Западной Европе для окормления украинских греко-католиков существуют 3 Апостольских экзархата: В Германии, Франции и Великобритании.

США Филадельфийская украинская греко-католическая митрополия состоит из 4 епархий в Филадельфии, Парме, Чикаго и Стемфорде.

В Канаде для окормления украинцев греко-католиков основана Виннипегская митрополия, куда входят: епархии в Виннипеге, Эдмонтоне, Нью-Вестминстере, Саскатуне и Торонто. Кроме того существуют епархии УГКЦ в Буэнос-Айресе (Аргентина) , Kypитибе (Бразилия) и Мельбурне (Австралия).

В США также существует византийская митрополия для карпатских русинов с кафедрой в Питтсбурге, куда входят 4 епархии.

Белорусская Греко-Католическая Церковь насчитывает в Республике Беларусь 11 зарегистрированных приходов в крупных городах. До сих пор они не имеют ни одного храма. Несколько священников и монашествующих канонично возглавляются апостольским визитатором архимандритом Сергием Гаеком.

1. Апостольска конституція папи Климента VIII “Magnus Dominus…//Analecta OSBM, Sect.II, vol.XV (XXI), fasc. 1-4.- C. 31.
2. Митрополит Андрей Шептицький: життя і діяльність. Церква і церковна єдність. Документи і матеріали 1899-1944. -Т.І.- Львів:Свічадо, 1995.
3. Русская православная церковь в советское время (1917-1991). Материалы и документы по истории отношений между государством и Церковью. Кн. 1-2. –М.: Пропилеи, 1995.
4. Уния в документах. -Мн.: “Лучи Софии” 1997.

1. Гаврилів М. Кожна людина – це перш за все історія. Рим: Українська пресова служба, 1987.
2. Евлогий (Георгиевский) митр. Путь моей жизни.- М.: Московский рабочий, 1994.
3. Коялович М.О. История воссоединения западно-русских униатов старых времен.- Мн.:Лучи Софии, 1999.
4. Макарий (Булгаков) История Русской церкви .-http://www.magister.msk.ru/library/history/makary/makary.htm
5. Нарис історії Василіянського чину Святого Йосафата.- Рим: Видавництво ОО. Василіян, 1992.
6. Шавельский Г. прот. Воспоминания последнего протопресвитера русской армии и флота.-2тт.-М: Крутицкое патриаршье подворье, 1996.

1. Macha J. SJ The Union of Brest: the Setting // Diakonia, Vol.XXVIII, Num 2, 1995.-
2. Senyk S. The Ukrainian Church in the 17^th century//Analecta OSBM, Sect.II, vol.XV (XXI), fasc. 1-4.
3. Боцюрків Б. Українська Греко-Католицька Церква в катакомбах (1946-1989) //Ковчег. Збірник статей з церковної історії.- №1.- Львів:ІІД ЛДУ ім. Івана Франка, ІІЦ, 1993.
4. Гаєк С., Ниткевич. Католицькі Церкви Візантійсккої традиції//Сопричастя, 1997, №1.
5. Гайковський М. Папа Іван-Павло II і Україна// Патріярхат,1998,№ 12.
6. Галів М. На украинском церковному полі без змін//Патріярхат,1998,№ 1.
7. Гудзяк Б. Киевская иерархия, Константинопольский патриархат и уния с Римом// 400 лет Брестской церковной унии 1596-1996 гг. Критическая переоценка. - М., ББИ св. апостола Андрея, 1998.
8. Гудзяк Б. Київська ієрархія, Берестейські синоди і укладення Берестейскої унії//Історичний контекст, укладення БерестейськоЇ унії і перше поунїйне покоління.- Львів, Інститут Історії Церкви ЛБА, 1995.
9. Дмитриев М. Уния и порожденные ей конфликты в осмыслении лидеров униатского лагеря// Брестская уния и общественно-политическая борьба на Украине и в Белоруссии в конце XVI - первой половине XVII в. Ч. II- М.:Индрик, 1999.
10. Дмитрієв М. Концепції унії в церковних і державних колах Речі Посполитої кінця XVI ст. //Історичний контекст, укладення БерестейськоЇ унії і перше поунїйне покоління.- Львів, Інститут Історії Церкви ЛБА, 1995.
11. Заборовский Л. В., Флоря Б. Н. Народно-освободительная война украинского народа и отношения католической, униатской и православной церквей в Восточной Европе в середине XVII в. .// Брестская уния и общественно-политическая борьба на Украине и в Белоруссии в конце XVI - первой половине XVII в. Ч. II- М.:Индрик, 1999.
12. Ленцик В. Слуга Божий Митрополит Андрей Шептицький патріщт і державний муж//Метрополія Нью-Йорку слузі Божому Анреєві у п’ятдесят річчя його смерти.-Нью-Йорк, 1996.
13. Марозава С. Лёс культурнай спадчыны Уніяцкай Царквы ў Беларусі//Царква, 1998, № 4.
14. Німчук В. Конфесійне питання і мова//Берестейська унія і українська культура XVII століття.- Львів, Інститут Історії Церкви ЛБА, 1996.
15. Пекар А. ЧСВВ Іпатій Потій – провісник З’єдинения//Analecta OSBM, Sect.II, vol.XV (XXI), fasc. 1-4.
16. Пері В. Берестейская Унія у Римському баченні//Історичний контекст, укладення БерестейськоЇ унії і перше поунїйне покоління.- Львів, Інститут Історії Церкви ЛБА, 1995.
17. Плохій С. Священне право повстання: Берестейська унія і религійна легитимація хмельниччини//Держава, суспільство і Церква в Україні у XVII столітті.- Львів, Інститут Історії Церкви ЛБА, 1996.
18. Сеник С. Два митрополити – Потій і Рутський//Історичний контекст, укладення БерестейськоЇ унії і перше поунїйне покоління.- Львів, Інститут Історії Церкви ЛБА, 1995.
19. Сеник С. Українська церква в XVII ст//Ковчег. Т.1.- Львів, ІІД ЛДУ, ІІЦ, 1993.
20. Сенык С. Брестская уния, подведение итогов// 400 лет Брестской церковной унии 1596-1996 гг. Критическая переоценка.М., ББИ св. апостола Андрея, 1998.
21. Тожецький Р. Митрополит Андрей Шептицький//Ковчег. Збірник статей з церковної історії.- №1.- Львів:ІІД ЛДУ ім. Івана Франка, ІІЦ, 1993.
22. Томсон Ф. Мелетий Смотрицкий и уния с Римом// 400 лет Брестской церковной унии 1596-1996 гг. Критическая переоценка.- М., ББИ св. апостола Андрея, 1998.
23. Турилов А.А.., Флоря Б.Н. К вопросу об исторической альтернативе Брестской унии// Брестская уния и общественно-политическая борьба на Украине и в Белоруссии в конце XVI - первой половине XVII в. Ч. II- М.:Индрик, 1999.
24. Ульяновский В. Московський патріарх Ігнатій//Analecta OSBM, Sect.II, vol.XV (XXI), fasc. 1-4.
25. Флоря Б. Вопрос о "новой унии" в украинско-белорусском обществе 20-х - 40-х гг.// Брестская уния и общественно-политическая борьба на Украине и в Белоруссии в конце XVI - первой половине XVII в. Ч. II- М.:Индрик, 1999.
26. Химка І.П. ГКЦ і національне відродження//Ковчег. Т.1.- Львів, ІІД ЛДУ, ІІЦ, 1993.
27. Хома І. Шляхами каторги Блаженнішого Йосифа Слипого.- Рим, Богословія.- 1987.
28. Хрынчишин М. Современное состояние Греко-католической церкви в Украине// 400 лет Брестской церковной унии 1596-1996 гг. Критическая переоценка.- М., ББИ св. апостола Андрея, 1998.